Гангстеры - [24]

— Приступим, господа, — говорит Баньель и добавляет: — Борниш, присоединяйтесь к остальным. Лишний урок вам не повредит.

Заставляя себя раболепно улыбаться, я присоединяюсь к моим измученным, но послушным коллегам.

В этот момент дверь открывается и мы видим в амбразуре маленького дивизионного комиссара Жилле. Он раздраженно говорит:

— Баньель, отправляйтесь в Министерство внутренних дел. Через час министр собирает у себя всех руководителей высшего и среднего звена.

— Господа, сегодняшняя ситуация непостижима!

Эдуард Депре, министр внутренних дел правительства Жоржа Бидо, строгим взглядом окидывает чиновников, собравшихся в конференц-зале его министерства. Здесь находятся лучшие силы полиции, ее сливки. Испуганно спрятавшись за спину шефа, я чувствую, что мое присутствие здесь неуместно. Роскошный интерьер, в котором я впервые оказался, вызывает во мне робость.

— Господин комиссар, вы действительно настаиваете на том, чтобы я сопровождал вас в министерство? — спросил я Баньеля в надежде, что он передумает.

— Вы понесете мой портфель, — заявил патрон.

Двадцать минут спустя я шагал с ним по Елисейским Полям. Мы свернули на авеню Марини, где находится Президентский дворец, и вышли на улицу Соссэ. Мы вошли в решетчатые ворота, и охранник проводил нас по усыпанной гравием аллее до приемной министерства, в которой уже дожидались люди со строгими лицами. Баньель шепнул мне на ухо:

— Справа сидят наши враги из полицейской префектуры. Не поворачивайтесь.

Получив предупреждение, я исподтишка поглядываю на наших «врагов». Первый, в полосатом костюме, с орденом в петлице, с редкими волосами и потухшим взглядом за очками, напоминающий протестантского пастыря, — Рене Дево, директор судебной полиции, резиденция которой находится на набережной Орфевр. Сотрудники прозвали его Рене-Подтяжка за преувеличенную страсть к разноцветным подтяжкам. Заложив руки за спину и нахмурив лоб, пересеченный глубокой вертикальной морщиной, Рене Дево ходит по приемной взад и вперед усталой походкой.

В углу комнаты сидит заместитель директора судебной полиции, мастодонт с лысым блестящим черепом. Он беседует с комиссаром Люсьеном Пино, главой уголовного розыска, зажавшим трубку между зубами. Я спрашиваю у Баньеля:

— А кто эти, слева?

Мой шеф поворачивает голову. Почтительно поприветствовав мужчину лет пятидесяти с седой гривой, выставившего напоказ розетку Почетного легиона, он сообщает мне:

— Это Жорж Валантен, наш директор. Он член Большой Ложи. А рядом с ним, высокий, с черными вьющимися волосами — это Мессаже — его заместитель. Они беседует с Вибо, директором службы контршпионажа.

Вытаращив глаза, я смотрю на Вибо, который всего на несколько лет старше меня. Изысканный, загадочный, в тридцать два года он уже директор такой устрашающей организации. Я совершенно зачарован этим молодым человеком, Роже Вибо, его строгой элегантностью, его пристальными, не мигающими глазами: он знает все секреты государства! В Сюртэ, сыскной полиции, ходят слухи, что он собирается преподать жестокий урок полицейским из префектуры, которые после Освобождения возомнили себя пупом Парижа.

Я умираю от желания поговорить с ним. Но невозможно перепрыгнуть через пропасть, разделяющую директора такой службы и молодого инспектора.

— Господа, вас просят пройти в зал.

Привратник в ливрее широко распахивает двери зала, которые закрываются, после того как я вхожу последним. Я чувствую себя мальчуганом, уцепившимся за юбку матери: я боюсь потерять господина Баньеля.

По приглашению министра все не спеша рассаживаются по местам. Наши «враги» приветствуют Шарля Люизе, префекта полиции, мужчину с седеющими волосами, зачесанными назад, с гладким и худым лицом, с выступающим кадыком и орлиным носом, на котором сидят очки в роговой оправе. Сотрудники префектуры садятся справа от стола.

Руководители Сюртэ садятся по левую руку министра.

Одиннадцать часов. В двери, скрытой за тяжелой портьерой, появляется Пьер Бурсико, генеральный директор Сюртэ, высокий, обаятельный, черноволосый. Он садится рядом с министром. В тот же момент входит командующий жандармерией, приветствует всех по-военному, снимает фуражку и тоже садится.

— Господа, наступило время подведения итогов, — начинает министр.

Он объясняет собравшимся цель данного заседания. С тысяча девятьсот сорок четвертого года страна горит в огне и тонет в крови. Были казнены коллаборационисты как на законном основании, так и без такового, были произведены обыски, часто без ордеров, кончавшиеся кражами и незаконным вымогательством. Но самое главное — это рост преступности, с которой необходимо эффективно бороться. Девиз дня — репрессии.

Далее министр докладывает о делах, в которых были скомпрометированы полицейские чиновники. Он убежден, что правосудие восторжествует, потому что оно должно торжествовать.

Сделав паузу, чтобы каждый мог вдуматься в его слова, Эдуард Депре продолжает:

— Господа, я призываю вас принять все необходимые меры, чтобы покончить с бандитизмом. Наша страна, столько выстрадавшая в период оккупации, не должна стать ареной кровавых подвигов организованных банд, преступная деятельность которых подрывает нашу экономику.