Гамлет, или Долгая ночь подходит к концу - [20]
Ошеломленный Жофи пожал ему руку.
«Ты умнее Барнабаса».
«Барнабас это тоже знает, Жофи, просто он держит язык за зубами».
«А что мне теперь делать?» — вопрошал рыцарь своего оракула.
Секунду Готфрид — так звали молодого крестьянина — молчал, а потом лицо его расплылось в широкой ухмылке, и он принял мудрое решение:
«Ты уж лучше обратись к Крошке Ле».
Она лежала в соседней комнате в кровати, корова зашибла ей ногу, после чего нога отекла, и вместо лекарства на отек налепили навоз от той же коровы. Целительное снадобье было скрыто от Жофи под одеялом, но рыцарь слышал его запах, и Крошка Ле, покрывшись краской свыше всякой меры, дала ему соответствующие объяснения. Однако Жофи не выносил вони. И его мучила мысль о том, что исцелять столь нежное создание надо с помощью такого вонючего лекарства. Он настолько разволновался, что не стал спрашивать у Ле совета, а вместо этого пустился наутек… И что он сделал? Отважился пойти в пещеру ко льву, то есть заговорить со своей мамашей. Беседа проходила в дружеской обстановке. Жофи поразился, как обходительна была его мать; такой он ее не знал, никогда не видел. Жофи завел речь о том, что именно она подразумевала при недавнем разговоре о его намерении экипироваться в соответствии с их положением и модой, когда произнесла загадочное слово «наконец-то». Мать не стала ничего утаивать. Вот что она сказала: его делишки внизу, в деревне Конси, были ей хорошо известны, но она и не думала терзаться. До сих пор Жофи был молокососом и не участвовал в господских занятиях. Наконец-то он проявил к ним интерес, преодолел свою незрелость. Теперь он готов для мужской, рыцарской любви.
Лорд Креншоу подошел к своей теме
Непринужденно и уверенно вел свой рассказ лорд Креншоу, устроившийся в кресле, а кучка гостей в полутьме молча внимала ему.
Вдруг он выпрямился, и публика услышала следующее:
— Сейчас мы начинаем ту главу, ради которой я воскрешаю старую балладу. Да, я повествую о Жофи Рюделе из Блэ, о рыцаре, который, как гласит предание, взял напоследок крест и умер в объятиях своей дамы, той дамы, что он никогда прежде не видел, но несчетное число раз воспевал. Повествую, дабы показать тогдашние обычаи и невероятное, но неодолимое влияние, какое в ту пору оказывали на человеческую жизнь некоторые диковинные взгляды.
Женщинам той эпохи (я говорю о представительницах аристократии) удалась мастерская штука: они изобрели институт трубадуров. А это было не что иное, как (только не удивляйтесь) феминистское движение! Мужчины-рыцари отличались крутым, властным нравом, женщины тоже; как мы уже видели на примере Валентины, женщины представляли собой категорию особей, которые не ударили бы в грязь лицом. Знаменосцем и вождем у этих женщин, боровшихся за свои права, была принцесса Алиенор де Гьенн. Дама сия, ставшая впоследствии королевой Англии, принимала участие вместе со своим мужем Людовиком Седьмым, королем французским, в крестовом походе. В чем же она гарцевала во время Священной войны? В шлеме и латах. Перед ней несли боевое знамя. Знамена окружали и других воинственных дам, юных воительниц ее типа. Прибыв в Палестину, Алиенор сражалась наравне с мужчинами, не выказывая устали. Но чтобы всегда быть на высоте положения и оставаться верной слабому полу, к коему она принадлежала, Алиенор ринулась в любовные авантюры; многочисленные победы в Святой земле украсили ее и без того громкую романтическую биографию. Согласно преданию, особым расположением Алиенор пользовался один неверный, сарацин, находившийся на службе султана Нуреддина. Мы ничего не знаем об упомянутом эмире, но можно не сомневаться: превыше всего для Алиенор было качество.
Будучи герцогиней Нормандии, она, опять же из соображений любовных и военных (гармоническая, цельная личность!), устроила у себя первый куртуазный двор. Отныне все, у кого была несчастная любовь или кто мечтал о любви, мог искать утешения при этом дворе.
Еще со школьной скамьи мы знаем имя трубадура, воспевавшего Алиенор во Франции; его звали Бертран де Вентадур. Последовав за королем Генрихом Вторым, Алиенор жила уже в далекой Англии, а Бертран все еще сочинял стихи о соловье за окошком, будившем его по утрам и напоминавшем о прекрасной даме. Предводительствуемые Алиенор женщины той эпохи сумели присвоить себе права сюзеренов, права своих мужей! У женщин, принадлежавших к высшему обществу, стало обычным, считалось даже хорошим тоном, заводить роман с каким-либо рыцарем, любить его и давать себя прославлять. И это было менее безнравственно, нежели то, что происходило в последующие столетия: связи властелинов с их метрессами.
Итак, наша Валентина из Блэ любезно предложила юному Жофи наличный капитал, имея в виду следующее: ее Жофи — одаренный певец и мастер играть на лютне, который уже не раз развлекал общество в замке своими сочинениями, примкнет к трубадурам, к рыцарям, чей символ — меч и лира. Какая роскошь быть трубадуром! Какой блеск придавали песни имени рыцаря, и еще: трубадуры не только возбуждали интерес, но и внушали страх, ибо стихотворец-рыцарь переезжал вместе со своими оруженосцами и молодыми деревенскими парнями из замка в замок, был центром пиров, распространял новости и воздавал почести. И пел он не только о Карле Великом, Карле Мартелле и Неистовом Роланде.
«Горы моря и гиганты» — визионерский роман Альфреда Дёблина (1878–1957), написанный в 1924 году и не похожий ни на один из позднейших научно-фантастических романов. В нем говорится о мировой войне на территории Русской равнины, о покорении исландских вулканов и размораживании Гренландии, о нашествии доисторических чудищ на Европу и миграциях пестрых по этническому составу переселенческих групп на территории нынешней Франции… По словам Гюнтера Грасса, эта проза написана «как бы под избыточным давлением обрушивающихся на автора видений».
Роман «Три прыжка Ван Луня» сразу сделал Альфреда Дёблина знаменитым. Читатели восхищались «Ван Лунем» как шедевром экспрессионистического повествовательного искусства, решающим прорывом за пределы бюргерской традиции немецкого романа. В решении поместить действие романа в китайский контекст таились неисчерпаемые возможности эстетической игры, и Дёблин с такой готовностью шел им навстречу, что центр тяжести книги переместился из реальной сферы в сферу чистых форм. Несмотря на свой жесткий и холодный стиль, «Ван Лунь» остается произведением, красота которого доставляет блаженство, — романтической, грандиозной китайской сказкой.
Роман «Берлин — Александерплац» (1929) — самое известное произведение немецкого прозаика и эссеиста Альфреда Деблина (1878–1957). Техника литературного монтажа соотносится с техникой «овеществленного» потока сознания: жизнь Берлина конца 1920-х годов предстает перед читателем во всем калейдоскопическом многообразии. Роман лег в основу культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера (1980).
В марте 1923 года в Берлинском областном суде слушалось сенсационное дело об убийстве молодого столяра Линка. Виновными были признаны жена убитого Элли Линк и ее любовница Грета Бенде. Присяжные выслушали 600 любовных писем, написанных подругами-отравительницами. Процесс Линк и Бенде породил дискуссию в печати о порочности однополой любви и вызвал интерес психоаналитиков. Заинтересовал он и крупнейшего немецкого писателя Альфреда Дёблина, который восстановил в своей документальной книге драматическую историю Элли Линк, ее мужа и ее любовницы.
«Футурист Мафарка. Африканский роман» – полновесная «пощечина общественному вкусу», отвешенная Т. Ф. Маринетти в 1909 году, вскоре после «Манифеста футуристов». Переведенная на русский язык Вадимом Шершеневичем и выпущенная им в маленьком московском издательстве в 1916 году, эта книга не переиздавалась в России ровно сто лет, став библиографическим раритетом. Нынешнее издание полностью воспроизводит русский текст Шершеневича и восполняет купюры, сделанные им из цензурных соображений. Предисловие Е. Бобринской.
Книга популярного венгерского прозаика и публициста познакомит читателя с новой повестью «Глемба» и избранными рассказами. Герой повести — народный умелец, мастер на все руки Глемба, обладающий не только творческим даром, но и высокими моральными качествами, которые проявляются в его отношении к труду, к людям. Основные темы в творчестве писателя — формирование личности в социалистическом обществе, борьба с предрассудками, пережитками, потребительским отношением к жизни.
В книгу входят роман «Сын Америки», повести «Черный» и «Человек, которой жил под землей», рассказы «Утренняя звезда» и «Добрый черный великан».
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.
«Подполье свободы» – первый роман так и не оконченой трилогии под общим заглавием «Каменная стена», в которой автор намеревался дать картину борьбы бразильского народа за мир и свободу за время начиная с государственного переворота 1937 года и до наших дней. Роман охватывает период с ноября 1937 года по ноябрь 1940 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.