Game Over. Волейбол продолжается - [33]

Так обидно стало! И вообще, зачем мне эти крекеры без сыра? Оказалось, что сыр – он на самом деле очень вреден. А Kinder нам вообще есть нельзя по идеологическим соображениям, поскольку это спонсор сборной Италии.

Ну и стоит ли после этого говорить, что с того самого дня мы «вредную» еду ели в два раза больше! Мол, вы с нами вот так жестоко, тогда мы все втихаря будем лопать и больше вам никогда и ничего не расскажем…

У итальянского штаба был принципиально иной по сравнению с Карполем подход к тренировкам. Собственно, впервые в сборной появилась новая должность – специалист по физподготовке…

У Карполя, помню, мы бегали очень много и в самых разных вариантах. По стадиону, по пляжу, по опилкам, в гору. А при Капраре бега не осталось вообще. Конечно, не то чтобы меня это расстраивало, но было непонятно, каким образом планируется тренировать выносливость. Оказалось, что ее мы будем теперь «набирать» игровыми занятиями с мячами. А потом все шли в тренажерный зал, причем для каждого амплуа предназначался свой комплекс упражнений. Более того, всем девочкам раздавали распечатанные листы с персональными заданиями. В общей сложности тренировки шли три часа.

* * *

Вскоре после начала работы Капрары в сборной России у меня с ним случился уже настоящий, очень серьезный конфликт. После которого я даже собиралась уходить из национальной команды.

Дело было так. Ему не понравилось, как я выполняла какое-то упражнение, и он с досады пнул мячик ногой. И этот мяч прилетел аккурат в меня. Разумеется, мне это, мягко говоря, не очень понравилось. Я просто встала и, ни слова не говоря, ушла из зала.

Потом мне не разрешили сесть в автобус со всей командой. Ну какая проблема – значит, доеду до базы на такси. Девчонки, кстати, нарочно очень долго переодевались и собирали вещи в раздевалке – ждали, пока приедет заказанная машина, чтобы убедиться, что у меня все нормально. И только после этого погрузились в автобус.

По приезде на базу мне стали откровенно угрожать – мол, меня дисквалифицируют, и я не смогу играть за клуб в чемпионате России.

Пару дней ситуация находилась в подвешенном и взрывоопасном состоянии. Сборы проходили под Свердловском, оттуда до дома рукой подать. Собственно, в любой момент могла попросить кого-нибудь из друзей за мной заехать… И морально уже к этому готовилась.

В итоге в роли «мирителя» и переговорщика выступил Александр Иванович Клюйков. Он мне сказал: нет, надо идти и каким-то образом договариваться с Капрарой. А то правда сделает какую-нибудь гадость – зачем оно надо?

Кончилось все дело тем, что итальянец один на один попросил у меня прощения. Но, конечно, тепла нашим отношениям произошедшее не добавило.

К играм итальянский штаб подходил основательно. В том числе использовал ряд технических нововведений. Если Карполь заставлял нас самих все изучать и потом писать сочинения на тему «Как правильно играть в защите против такой-то диагональной», то Капрара и его помощники каждой сборнице выдавали толстые распечатки с подробной информацией по соперницам. Плюс мы всегда отсматривали очень много видео.

Еще принципиальное новшество для сборной России – во время матчей один из тренеров-статистиков все время передавал Капраре информацию в наушник в режиме онлайн. Другое дело, что очень много в тайм-аутах занимал перевод, и поэтому вся эта техническая оснащенность не всегда работала так, как могла бы. Но потом мы привыкли, и большинство волейбольных терминов уже понимали на итальянском. Ну и Ирина Кириллова, конечно, старалась все перевести как можно скорее, а иногда и от себя что-то добавляла, подсказывала.

Капрара, надо отдать ему должное, тоже пытался учить русский. Но все-таки во время игр сформулировать свои идеи ему было проще на родном языке.

* * *

…Победа на чемпионате мира 2006 года стала очень важной историей. Для всего российского волейбола. А может быть, и для страны.

Я всегда приезжала в Японию с огромным удовольствием, эта страна еще в юности произвела на меня колоссальное впечатление. Правда, в 2006-м, к моменту первенства планеты, японцы уже пережили пик своей «волейбольной влюбленности», который пришелся на 90-е. Видимо, мировой финансовый кризис и островитян не обошел стороной. Но организация турнира все равно оставалась на высоком уровне – пусть и не таком запредельно высоком, как раньше.

Разумеется, еду организаторы старались максимально адаптировать под наши вкусы. Рыба, курица, мясо, макароны, рис… В общем, меню универсальное и самое правильное для спортсменов. А если хотелось чего-то еще – всегда можно было попросить, и нам охотно шли навстречу. Не только в вопросах питания – вообще в любых. При этом, конечно, у нас на примете все равно была пара местечек с разными вкусными местными штучками…

Главной фишкой сборной России на том турнире было… воровство мячей. Ну то есть мы их не в буквальном смысле воровали, а похищали на время.

Началась эта история так. Мы разминались перед игрой не на основной площадке, а в большом тренировочном зале, который был разделен на две половины огромной шторой. С одной стороны занимались мы, с другой – какая-то другая команда, сейчас уже не вспомню, какая именно.