Game Over. Волейбол продолжается - [14]

А вот каких-то призовых за победу не полагалось. Они выдавались только за победы с первой сборной.

* * *

За нее я в тот год тоже выступала параллельно с игрой за молодежку. Каких-то принципиальных отличий между молодежной и главной командами не было. Тренировки одни и те же, требования к дисциплине в жизни и на площадке тоже. Никаких послаблений или поблажек более юным девчонкам или, наоборот, самым заслуженным ветеранам не существовало. Все пахали наравне.

В те времена у меня вообще не было времени на какие-то увлечения. Главным хобби стал сон. Компьютерных игр не было, ноутбуков тоже. Кто-то читал, кто-то вязал, кто-то музыку слушал… Я всегда очень любила рисовать, но сил на это почти не оставалось. В той же Алуште на сборах самым большим развлечением было после ужина прогуляться по набережной, дойти до почты и позвонить домой. А, ну конечно, еще втихаря купить трубочку со сгущенкой, чтобы никто из тренеров, не дай бог, не заметил. Съесть ее и потом провалиться в сновидения…

Когда Наташа Сафронова привезла себе из Японии компьютер – это стало настоящей сенсацией. Все к ней ходили в номер, пытались в нем разобраться. А потом нас в 2000 году перед Олимпиадой отправили на так называемый «восстановительный сбор» в Израиль. Кому-то из более опытных девчонок разрешили полететь вместе с мужьями и родителями. Но для нас, «молодняка», это был «отдых» в кавычках. Нас даже расселили по комнатам не так, как мы хотели, а исходя из каких-то тренерских соображений. Чему, естественно, все «юные таланты» были не слишком рады…

Наш с Настей Беликовой отдых заключался в том, что мы приходили к Наташе, забирали у нее этот компьютер и садились собирать пасьянс «Косынка». А ее отправляли на балкон читать интересные книги…

На этом сборе Карполь организовал нам экскурсию по Иерусалиму. Но она прошла в режиме «быстрой перемотки» – то, что другие туристы слушают и осматривают три дня, мы вынуждены были «проглотить» всего за день. Времени было не слишком много, а, конечно, хотелось посмотреть все самое интересное. Не считаю себя религиозным человеком – правильнее будет сказать, что я человек верующий. И вживую увидеть эти легендарные места было очень любопытно…

При этом верилось, что это нам поможет на Олимпиаде в Сиднее. Мы даже записки на Стене Плача оставляли. Правда, потом выяснили, что существует разделение стены на две секции – одна для женщин, другая для мужчин. Нам тогда об этом никто не сказал, и я сильно подозреваю, что мы воткнули свои записочки в «неправильном» месте. В любом случае нам было гораздо удобнее, чем остальным верующим. Внизу эти записочки буквально некуда было приткнуть. Ни одной свободной щели. А мы же гораздо выше и могли дотянуться наверх, до свободных отверстий.

* * *

В 1999 году я за все лето вообще ни разу не побывала дома – поочередно находилась в расположении сразу трех сборных: студенческой, молодежной и первой. Уехала в мае и вернулась только в сентябре, после взрослого чемпионата Европы. Собственно, та золотая медаль континентального первенства стала для меня первой в главной национальной команде.

Конечно, этот период был сложным с точки зрения не только «физики», но и психологии. Команды возвращались с турниров, и игроки разъезжались по домам отдохнуть, а я летела на следующие соревнования уже с другими девчонками. И так несколько раз в течение лета.

Сейчас даже сложно выделить какой-то конкретный момент, когда я стала игроком первой сборной. Молодежка и основа тренировались вместе и в Алуште, и на базе «Уралочки». И молодых игроков часто подключали к занятиям первой команды.

При этом я после каждого лета, проведенного в сборной, ждала начала чемпионата России с нетерпением. Для нас национальное первенство было чем-то сродни развлечению. Когда перешла в первую «Уралочку», всегда говорила маме: «Хочу, чтобы чемпионат поскорее начался». Она поначалу не понимала почему. Вроде я со сборной только что отпахала несколько месяцев и должна хотеть отдохнуть.

А для меня игры за клуб были отдыхом. Тренировки не такие напряженные, как летом, поскольку постоянно нужно играть. Плюс перелеты и переезды. При этом мы всех выносили по 3:0 и сопротивления почти не замечали… И напрягаться не нужно. В одном из чемпионатов мы всего два матча не смогли закончить «всухую». Это на самом деле особенное ощущение – когда ты выходишь на площадку и точно знаешь, что легко победишь. С одной стороны, это хорошо. С другой – никакой конкуренции.

Впрочем, сборная России от этого никак не страдала. У национальной команды и так был очень интенсивный график, и конкурентных матчей и турниров у сборниц хватало. Сборы сборной начинались в апреле и могли длиться по полгода, до октября – ноября.

Собственно, деление в «Уралочке» на три команды было фактически номинальным. В зависимости от интересов сборной Карполь мог тасовать эти составы как хотел. Два раза я, выступая за номинально вторую команду, имела хороший шанс выиграть чемпионат России…

Первый раз это случилось в 1999 году. Я защищала цвета команды «Уралтрансбанк». 30 марта играли с «Уралочкой» в финале, уступили в напряженном матче со счетом 3:2. Вот что было написано в моем дневнике после этого поединка: