Гамбит принца - [89]

— Я сражаюсь за свой трон.

— Так ты думаешь? Ты заставил своих людей поверить в это. Но ты не обманул меня. Потому нечто, что происходит между тобой и твоим дядей, это не сражение, не так ли?

— Могу тебя заверить, — сказал Лорен, неосознанно сжимая правую руку в кулак, — это сражение.

— В сражении ты пытаешься победить противника, а не бежишь танцевать под его дудку. Дело не просто в Чарси. Ты сам не сделал ни единого хода против своего дяди. Ты дал ему выбрать поле. Ты дал ему установить правила. Ты играешь в его игры, как будто хочешь показать ему, что ты можешь. Как будто пытаешься его впечатлить. В этом дело?

Дэмиен продолжил:

— Тебе нужно победить его в его же игре? Ты хочешь, чтобы он увидел, как ты это сделаешь? Ценой своего форта и жизней своих людей? Неужели ты так отчаянно хочешь его внимания?

Дэмиен окинул Лорена взглядом от макушки до пяток.

— Что ж, ты его получил. Мои поздравления. Тебе, должно быть, понравилось, что он был одержим тобой настолько, что убил собственного мальчишку, чтобы добраться до тебя. Ты выиграл.

Лорен сделал шаг назад, покачнувшись, как человек при приступе тошноты. Он сверлил Дэмиена взглядом, черты лица стали резкими.

— Ты ничего не знаешь, — сказал Лорен ледяным, пугающим голосом. — Ты ничего не знаешь обо мне. Или о моем дяде. Ты слеп. Ты не видишь то… что прямо перед тобой. — Внезапный смешок Лорена был низким и полным издевки: — Ты хочешь меня? Ты мой раб?

Дэмиен почувствовал, как краска прилила к щекам.

— Это не сработает.

— Ты ничто, — продолжил Лорен, — ползающее разочарование, позволившее бастарду Короля заковать себя в цепи, потому что не смогло удовлетворить свою любовницу в постели.

— Это, — повторил Дэмиен, — не сработает.

— Хочешь услышать правду о моем дяде? Я тебе расскажу, — произнес Лорен с новым блеском в глазах: — Я расскажу, что ты не смог остановить. Что ты не увидел, потому что был слишком слеп. Ты был в цепях, пока Кастор перерезал глотки королевской семье. Кастор и мой дядя.

Дэмиен услышал эти слова, и он знал, что не стоит ввязываться в это. Он знал, но часть его страдала от того, что говорил Лорен, когда он услышал собственный голос:

— Как твой дядя связан с…

— Где, ты думаешь, Кастор нашел военные силы для поддержки, чтобы противостоять сторонникам своего брата? Почему, ты думаешь, Виирийское Посольство прибыло с мирным договором в руках сразу же после того, как Кастор занял трон?

У Дэмиена перехватило дыхание. Он произнес:

— Нет.

— Ты думал, что Теомедис умер от настоящей болезни? А как же все эти посещения врачей, от которых ему только становилось хуже?

— Нет, — повторил Дэмиен. Кровь пульсировала в висках, и он почувствовал, как что-то нарастает в его теле, и плоти было невозможно выдержать эту рвущуюся мощь. А Лорен продолжал говорить:

— Ты не догадывался, что это Кастор? Ты, бедное глупое животное. Кастор убил Короля, а потом захватил столицу с помощью отрядов моего дяди. И все, что моему дяде оставалось делать — это сидеть и наблюдать за происходящим.

Дэмиен подумал о своем отце, лежащем на кровати, окруженном врачами, его глаза и щеки запали, а комната пропиталась запахом свечного нагара и смерти. Он вспомнил ощущение своей беспомощности, когда наблюдал, как его отец ускользает из этого мира, и Кастора, такого заботливого, склонившегося у постели отца.

— Ты знал об этом?

— Знал? — переспросил Лорен. — Все знают. Я был рад. Жаль, что я не видел, как это произошло. Я бы хотел посмотреть на Дамианиса, когда наемные мечи Кастора пришли за ним. Я бы рассмеялся ему в лицо. Его отец получил именно то, чего заслуживал — умереть, как животное, которым он и был, и никто из них ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Опять же, — сказал Лорен, — может, если бы Теомедис держал свой член в своей жене, вместо того чтобы пихать его в свою любовницу…

Это было последнее, что он произнес, потому что Дэмиен ударил его. Он нанес удар Лорену по челюсти со всей своей силой. Костяшки столкнулись с плотью и костью, и голова Лорена откинулась на бок, когда он ударился о стол позади себя, из-за чего все, что на нем стояло, разлетелось. Металлические подносы упали на выложенный плиткой пол, вино разлилось из опрокинутых кувшинов, закуски рассыпались. Лорен ухватился за стол рукой, которую инстинктивно вытянул, чтобы предотвратить падение.

Дэмиен тяжело дышал, сжимая руки в кулаки. Как ты смеешь так говорить о моем отце? Слова были готовы слететь с его губ. Мысли колотились и пульсировали.

Лорен оттолкнулся от стола и кинул на Дэмиена сияющий победный взгляд, тыльной стороной руки вытирая кровь с разбитых губ.

И затем Дэмиен увидел, что еще лежало на полу среди валяющихся там перевернутых подносов. Она сияла на плитке, как россыпь звезд. Ее Лорен сжимал в правой руке, когда вошел Дэмиен — сережку Никаиса с голубыми сапфирами.

Двери позади Дэмиена распахнулись, и ему не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что шум привлек солдат в покои. Он не отрывал взгляд от Лорена.

— Возьмите меня под стражу, — сказал Дэмиен. — Я поднял руку на Принца.

Солдаты медлили в сомнении. Арестовать Дэмиена было справедливым действием за то, что он сделал, но он их Капитан — или был им. Дэмиену пришлось повторить: