Гамбит невидимки / Abdication - [30]

Слов было слишком много, и их конкретность, носовой выговор шофера, звенящий в неподвижном воздухе, создавали странно нереальную картину. Однако, благодаря им, Кент чувствовал себя уже менее ошеломленным. Он знал здешних людей, и внезапно в нем окрепло убеждение, что каким-то непнятным образом он становится жертвой нехорошего розыгрыша. Но этого, конечно, нельзя было говорить вслух. Кроме того, оставался совершенно необъяснимый эпизод с калиткой.

— Эта миссис Кармоди, — наконец заговорил он, — я не помню её. Она кто?

— Она приехала присматривать за фермой, когда её невестка, внучка старика, умерла. Никакого кровного родства, но…

Шофер набрал в легкие воздуха, пытаясь выглядеть непринужденным, и закончил:

— Именно она, понимаете, убила старого Уайнрайта пять лет назад. За это её посадили в сумасшедший дом в Пиертоне.

— Убила! — поразился Кент. — Это что, местная легенда о привидении?

Он помолчал, потом добавил:

— Постойте. Он говорил так, как будто он все ещё живет с ней.

— Послушайте, мистер Кент, — в голосе шофера зазвучали сочувствующие нотки, — давйте не будем обсуждать, почему привидение говорит то, что оно говорит! Некоторые пытались разобраться в том, что происходит, и чуть не свихнулись от этого.

— Но должно же быть этому какое-то разумное объяснение.

Шофер пожал плечами:

— Ну, тогда найдите его.

И добавил:

— Ведь это я привез сюда на ферму миссис Кармоди и её двух детей из Кемпстера. Если хотите, я расскажу вам то, что я знаю, по дороге в отель.

Пока переключалось сцепление и машина тяжело трогалась, Кент тихо сидел на своем месте. Потом он обернулся, чтобы ещё раз бросить взгляд на ферму. Это было всего лишь на мгновение, пока она не скрылась за деревьями. И снова он отметил её заброшенный, нежилой вид. Он вздрогнул и больше не смотрел в ту сторону. Потом спросил:

— Эта история… в чем там было дело?

Женщина увидела ферму, когда машина сбавила ход на крутом склоне горы. Она почувствовала, как машина пошла на малой скорости с включенными тормозами, скатываясь по сыпучему гравию. Ферма, думала она с жадным нетерпением, от которого о всему её телу пробегала дрожь. Наконец-то долгожданное благополучие. И только дряхлый старик и девчонка между ней и этой собственностью. Между ней и вереницей тяжелых лет, проведенных в отвратительной нищете. Годы вдовства с двумя детьми на квартире у чужих людей, когда ей приходилось пробавляться случайными заработками в дополнение к скудному пособию для бедных. Годы, проведенные в аду!

А здесь, вот он — рай, бери его. Ее алчные голубые глаза сузились, а крепкое тело напружинилось. Она должна овладеть сокровищем, которое было перед ней.

Мысли ушли. Как завороженная, она пожирала глазами дорогу, ведущую к ферме, дом, окрашенный в зеленый цвет, большой красный коровник и с полдесятка других хозяйственных строений. Неподалеку раскинулось большое поле, засеянное пшеницей. Молодые, ещё зеленые весенние побеги. Машина спустилась в долину, и великолепие деревенского пейзажа скрылось за деревьями. автомобиль остановился, упершись блестящим носом в ворота, и крепко сбитый мальчик, сидевший рядом с ней, спросил:

— Это здесь, ма?

— Да, Бил!

Женщина внимательно посмотрела на него. Все её грандиозные планы были связаны с ним. На мгновение она вдруг ясно увидела все его недостатки: его мрачное, грубое и, тем не менее без всяких признаков воли лицо. В его коренастой шестнадатилетней фигуре была неуклюжесть, совершено лишавшая его привлекательности. Но она тут же отбросила промелькнувшую в её душе тень сомнения. И проговорила:

— Ну разве здесь не хорошо?

— Не-е-е!

Толстые губы мальчика искривились.

— Лучше б я остался в городе.

Он пожал плечами.

— Но наверное, так лучше для нас.

— Это правильно.

Она облегченно вздохнула.

— В этом мире важно, что ты получаешь, а не то, что ты хочешь. Запомни это, Билл… В чем дело, Перл?

Она говорила с раздражением. Ее дочь всегда на неё так действовала. Что толку от бледной с одутловатым лицом двенадцатилетней девочки, ставшей толстой, слишком невзрачной, без всякого намека на привлекательность. С ещё большим раздражением женщина повторила:

— В чем дело?

— Через поле идет какой-то худой старик. Это мистер Уайнрайт, ма?

Миссис Кармоди медленно повернулась и посмотрела в ту сторону, куда указывал Перл. Уже через мгновение она с глубоким облегчением вздохнула. До этой минуты она чувствовала острую тревогу по поводу старика. Старый, написала о нем её невестка в одном из своих редких писем. Но она себе и представить не могла, что он стар до такой степени. Ему, должно быть, дет девяносто. Даже сто. Он не представляет для них ни малейшей опасности.

Она наблюдала, как шофер открыл ворота и теперь возвращался к машине, чтобы заехать во двор.

Почувствовав себя более уверенно, она обратилась к нему:

— Подождите! — сказала она приказным тоном. — Подождите старика. Он ходил на прогулку и устал. Довезите его до дома.

Это произведет должное впечатление, — думала она. — Вежливость — вот мой принцип. Но у мягких лапок есть железные коготки.

Она с удивлением увидела, что шофер странно смотрит на нее. Помедлив, он заговорил: