Гамак из паутины - [6]

Снегирев удовлетворенно кивнул с видом человека, которому известно многое. Я вклинился в беседу:

— Владислав, кто такой Мишаня?

— Митя Мишин, музыкант из «Меридиана», — изумленно взглянул на меня Лыков, дескать, не знать Мишаню!

— Зачем он занимал деньги? — спросил я.

— Не знаю.

— Сколько?

— Полторы тысячи.

— Владик, а зачем ему столько? — тут же спросил Снегирев.

— Не знаю.

Чувствовалось, что Лыков начинает выходить из себя, сообразив, что поддавшись темпу вопросов, невольно стал говорить то, чего ему совсем не хотелось. Он мог замкнуться, и это тонко уловил Семен.

— Владислав, — улыбнулся он, — не темни… нам нужна твоя помощь.

Лыков покрутил головой, словно ему стал тесен воротник.

— Я и не темню, — уже спокойнее проговорил он. — Мишане привезли джинсы, много, а денег не хватило, вот он и прибежал ко мне… Только не надо впутывать меня в эту историю, я здесь ни при чем. — Он перевел умоляющий взгляд на меня.

Я не отреагировал на его мольбу и жестко бросил:

— Адреса Мишина и Никольского?

Лыков стал заискивающе объяснять, где живет Мишин. Адреса Никольского он не знал, сказал только, что тот живет где-то у нового моста через Обь.

11 часов 13 минут

В машине, развалившись на сиденье, я с деланным оживлением обратился к Снегиреву:

— Ну что, судьба ведет нас к Никольскому?!

— Не знаю, кого и куда она ведет, — нахмурился он, — а меня лично — под огонь жениных батарей, — и, не дожидаясь моих возражений, твердо заявил: — Все, еду домой!

Зная, что не выпущу его из рук, что он и сам не сможет бросить начатое расследование, что оба мы, как говорится, затравились этим делом, я не стал переубеждать Семена.

— Ладно, только подбрось меня до отдела, — спокойно сказал я.

Снегирев недоверчиво покосился на меня и повернул ключ зажигания. Всю дорогу он, насупившись, молчал, а я не дразнил его разговорами. Подрулив к РОВД, Семен сам нарушил молчание:

— Николай, ты иди, а я за бутербродами сбегаю.

— На дачу возьмете? — сделал я недоумевающее лицо.

Семен от такого нахальства оторопел и хотел, видимо, ответить тем же, но передумал и миролюбиво сказал:

— Да брось ты, Коля. Мы же со вчерашнего обеда ничего не ели, а нам еще к Никольскому.

Мне оставалось только удивиться его выдержке и сказать:

— Беги, я в уголовный розыск загляну. Может, у них что-нибудь проявилось.

Свиркин и Вязьмикин пили чай.

— В рабочее время чай распиваете?!

Свиркин смутился и торопливо поставил стакан:

— Так мы не завтракали, и дежурство наше кончилось.

Вязьмикин не отреагировал на мое замечание и продолжал громко швыркать.

— Давай, давай, Рома, — усмехнулся я, — сейчас Семен бутерброды принесет, будешь всухомятку давиться.

— Так бы сразу и говорил, — пробасил тот, отставляя стакан в сторону. — Я сейчас еще чаю накипячу.

— Николай Григорьевич! — с жаром воскликнул Петр. — Я Пахтусова, таксиста, нашел! Он на месте происшествия в начале третьего видел две машины. Они вплотную к забору стояли. Одна — «Жигули», красного цвета, другая — личная «Волга», ГАЗ-24, вишневая, буква «А» перед цифрами стояла Плохо только, что Пахтусов не заметил, когда машины уехали. Помнит, что когда «Спецмедслужба» подъезжала, их уже не было.

— Молодец, Петя, — похвалил я лейтенанта, — работай по машинам, — и, повернувшись к Вязьмикину, спросил: — У тебя что-нибудь есть?

Он устало махнул большой рукой:

— Ноги гудят… Ночь не поспи, да еще и по этажам полазь с этим поквартирным обходом… Пусто. Никто, как обычно, ничего не видел. Спали, говорят… И, действительно, что нормальному гражданину ночью делать? Ты не знаешь случайно, Николай?

Я почесал затылок и ничего не ответил.

— Вот то-то и оно, — удовлетворенно заключил Роман.

— А по Нуденко ты работал? — поинтересовался я.

Вязьмикин с укором посмотрел на меня:

— Слушай, дай чай попить… Где там твой Снегирев?! Не могу же я голодным ехать в Верх-Тулу искать подругу этого Нуденко.

— Идет! — оживленно выкрикнул Свиркин, высматривавший в окно Семена.

12 часов 24 минуты. Свиркин

Когда Петр попросил у капитана областной ГАИ составить список владельцев «Жигулей» красного цвета, тот озадаченно переспросил:

— Всех?!

Петр решительно кивнул. Капитан уныло посмотрел на него, помолчал, потом тяжело вздохнул:

— А можно что-нибудь попроще, а, лейтенант?

Лицо Свиркина разочарованно вытянулось. Ему стало ясно, сколько документов нужно переворошить, чтобы удовлетворить его просьбу, ведь в Новосибирске столько красных «Жигулей»…

— Можно и попроще, — грустно согласился он. — «Волга» ГАЗ-24… Госномер начинается с буквы «А». Цвет — вишневый…

— С этого бы и начинал, — обрадовался капитан.

Через несколько минут у Петра были адреса трех владельцев вишневых «Волг».

— Если все-таки понадобятся тебе эти «Жигули», — напутствовал его капитан, — приходи в понедельник. Тебе документы дадут, выписывай, покуда сил хватит.

12 часов 55 минут. Свиркин

Дверь открыла жена Краскова, автолюбителя, значившегося в списке под номером один.

— Только лежит под ней, лучше бы продал! — в сердцах бросила она. — Опять сломалась, вторую неделю чинит. Вот и сегодня с утра в гараже пропадает.

До гаражей было рукой подать. Пройдя по длинному коридору мимо множества пронумерованных металлических ворот, Петр остановился у распахнутого гаража Краскова. Из полумрака слышался жизнерадостный мужской хохот.