Галки - [21]

– Грета, – сказал Марк. – Днем она работает техником на телефонном узле.

Грета запела. Голос у нее был глубокий и хрипловатый, но Искра уловила немецкий акцент. Перекрывая джаз, она крикнула Марку в самое ухо:

– По-моему, ты говорил, что она француженка.

– Она говорит по-французски, но сама немка.

Искра страшно расстроилась: Грета и по-французски будет говорить с таким же немецким акцентом. Гестаповцы, может, и не заметят, но французские полицейские наверняка обратят на это внимание. Однако так ли уж нужно Грете выдавать себя за француженку? Во Франции полно немок – офицерских жен, машинисток. Искра снова воспрянула духом.

Грета завершила выступление двусмысленной зажигательной песенкой и удалилась под взрыв аплодисментов.

– Пошли к ней в гримерную, – сказал Марк, поднимаясь.

Искра прошла за ним по коридору до двери, к которой кнопками была пришпилена звезда из розовой бумаги. Марк постучал и вошел, не дожидаясь приглашения.

В крохотной комнате едва умещались гримерный столик, зеркало, табурет и афиша с Гретой Гарбо в фильме «Двуликая женщина». На болванке красовался роскошный белокурый парик. Красное платье, в котором выступала Грета, свешивалось с крючка на стене. На табурете перед зеркалом сидел молодой человек с волосатой грудью.

Искра опешила. В том, что это Грета, не было никаких сомнений: лицо основательно загримировано – яркая губная помада, накладные ресницы, толстый слой пудры, скрывающий синеву щетины. Волосы коротко подстрижены, чтобы лучше держался парик. Фальшивая грудь, видимо, крепилась изнутри на платье, но на Грете все еще были нижняя юбка, чулки и красные туфли на высоком каблуке.

Искра обернулась к Марку и с обидой сказала:

– Мог бы предупредить!

Тот весело рассмеялся:

– Познакомься с Герхардом, Искра. Он в восторге, когда его принимают за женщину.

Искра заметила, что Герхард и вправду доволен, и вконец рассердилась на Марка.

– Не ждала от тебя такой подлости! Я-то решила, ты меня выручишь, а ты только разыгрывал.

– Это не розыгрыш, – возразил Марк. – Ты ищешь женщину – вот тебе Грета.

– Не пойдет, – ответила Искра на это дикое предложение. – Начальство ни за что не позволит.

– А ты ему не докладывай, – посоветовал Марк.

Искра пришла в ужас, но затем подумала – а может, и правда не докладывать?

– Марк, лапушка, о чем речь? – спросил Герхард.

– Не знаю. Сестра утверждает, что дело секретное.

– Потом объясню, – сказала Искра. – Но сперва расскажите о себе.

– Хорошо, милочка, только не знаю, с чего начать. – Герхард закурил сигарету. – Родился я в Гамбурге, в шестнадцать пошел учиться на телефонного техника. Гамбург тогда был не город, а сказка. В барах и ночных клубах полно моряков. В восемнадцать я встретил Манфреда, мою самую большую любовь. – На глазах у Герхарда выступили слезы. – Манфреду нравилось, чтобы я носил все женское, он научил меня правильно одеваться. Но сволочи нацисты его забрали. Скорее всего, он уже погиб. Вот я и перебрался в Лондон – отец-то у меня англичанин. Он умер, когда мне было два года, так что я его толком не помню. К счастью, в большом городе всегда найдется работа для техника-телефониста. Но почему моя персона вызывает у вас, милочка, такой интерес?

– Мне нужна женщина, разбирающаяся в телефонии. Больше ничего сказать не могу. Нет, одно скажу сразу – вас могут убить.

– Прямо жуть берет. Но боец из меня никакой.

– Бойцов у меня хватает. От вас мне нужны профессиональные знания.

– Я смогу поквитаться с нацистской сволочью?

– Безусловно.

– Тогда, милочка, я с вами.

День четвертый Среда, 31 мая 1944 года

Глубокой ночью на дорогах южной Англии наблюдалось оживленное движение. Длинные колонны грузовиков с ревом проносились сквозь затемненные города в сторону побережья.

– Бог ты мой, – произнесла Грета, – высадка и впрямь состоится.

Они выехали из Лондона в первом часу ночи. Теперь, в черном платье и черном же парике, Грета выглядела не так сногсшибательно. Искра надеялась, что Марк не ошибся, называя Грету знатоком своего дела. По дороге она рассказала ей о задании.

– Немцы разместили в замке автоматическую станцию для обеспечения телефонной и телетайпной связи между Берлином и оккупационными силами.

Сначала Грета отнеслась к плану довольно скептически:

– Но, милочка, даже если мы успешно все провернем, что помешает немцам пустить связь по другим каналам?

– Количество звонков. Узел перегружен, а большинство французских станций все еще работают на ручных коммутаторах. Ты только представь – главная автоматическая станция выходит из строя и все звонки идут по старинке, через девушек-телефонисток. Это занимает в десять раз больше времени. На сто вызовов придется только десять соединений.

– Хорошо, – задумчиво протянула Грета. – Что ж, можно уничтожить общие аппаратные стойки, но их несложно восстановить. Нужно вывести из строя ручной коммутатор, АТС, усилители междугородной связи, станцию и усилители телексной связи, а они, вероятно, все в разных помещениях.

– Не забудь, нам не пронести с собой много взрывчатки – только ту, что поместится у шести женщин в обычных хозяйственных сумках. Разве нет оборудования, общего для всех систем?