Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы - [35]

«В день спектакля мама последний раз ела в три часа дня, и только мясо без гарнира – Римма, наша помощница по хозяйству, давала ей полусырой бифштекс. И когда они с Риммой ругались, та приносила ей вместо бифштекса селедку», – рассказывает в своем интервью для «Собака. ru» Ольга Ростропович.

После того, как Галина родила вторую дочку, муж прислал ей в палату коротенькую записку: «…Спасибо за дочку! Она, конечно, такая же красавица, как и ты… (в роддома мужчин не пускали, так что, говоря о красоте дочери, Ростропович может только догадываться. – Прим. Ю.А.). Я ужасно рад, что родился не мальчик. Будут расти две сестры, и когда я (но не ты!) стану старым, они будут за мной ухаживать… Если ты не против, назовем ее Леной… Елена Прекрасная…».

Глава 10 Шостакович

Пуччини писал чудесные оперы, но ужасную музыку.

Дмитрий Шостакович

Благодаря Ростроповичу, вскоре после замужества Вишневская сошлась с семьей Дмитрия Дмитриевича Шостаковича. Собственно, они были и прежде знакомы, но никогда до этого Галина не бывала дома у этого великого композитора. Впрочем, как раз дома у Шостаковича ей и не понравилось. Совсем недавно, в 1954 году умерла супруга Дмитрия Дмитриевича, оставив его с двумя детьми, дочерью Галиной 17-ти и сыном Максимом[105] 14-ти лет.

В доме не чувствовалось хозяйки, дети росли на руках домработниц, по словам Галины, она «росли очень избалованными и неорганизованными. Он любил их какой-то ненормальной, болезненной любовью и жил в вечном страхе, что с ними может что-нибудь случиться».

Для Вишневской, у которой дом полная чаша, везде чистота и красота, такая жизнь немыслима. Тем более странно видеть подобное запустение в доме, где есть прислуга. Еще больше поражал обеденный рацион великого композитора: «В те годы он был очень стеснен в средствах, и на столе обычно, кроме куска колбасы, сыра, хлеба да бутылки водки, ничего не было. Но сам он, казалось, не замечал, что ест, а гости, естественно, смотрели не на стол, а на Шостаковича». Наверное, не было бы каждый день на столе водки, цена которой в то время составляла 21 руб. 20 коп., можно было бы позволить себе еще что-нибудь, но «русские люди пьют водку, а не вино во время обеда. Дмитрий Дмитриевич тоже пил только водку, причем не любил маленьких водочных рюмок и наливать предпочитал только сам. Наливал себе полстакана и выпивал сразу. Потом начинал есть, выпивал еще столько же – это была его «норма». Пьянел он довольно быстро, особенно в последние годы, и в таких случаях незаметно исчезал – уходил к себе и больше уже не появлялся до конца вечера».

Должно быть, Шостакович тоже понимал, что без женщины дом не дом, во всяком случае, он подозрительно быстро нашел себе вторую жену, Маргариту Кайнову, сотрудница ЦК ВЛКСМ. Ключевую роль тут сыграло внешнее сходство Маргариты с покойной Ниной Васильевной[106]. Увидел и решил, что все повторится. Решение жениться пришло к Шостаковичу молниеносно, приметил Маргариту на каком-то совещании, подошел и без лишних предисловий спросил: «Не хотите ли вы стать моей женой?», та ответила: «Хочу». Они расписались.

Отношения не сложились. Дети Дмитрия Дмитриевича не приняли мачехи, да и Шостаковичу она, судя по всему, не подходила. По словам секретаря Д. Шостаковича Зинаиды Александровны, «я говорю ей, этой Маргарите: ведь вы же вышли замуж за гения, вы должны понимать его психологию, ведь он же музыкант… И что, вы думаете, она мне ответила? «Ну и что, что музыкант, у меня первый муж тоже был музыкант – на баяне играл!»», – неудивительно, что брак вскоре распался.

Дмитрий Шостакович и Мстислав Ростропович. «Мне посчастливилось быть рядом с Шостаковичем и Прокофьевым с самой юности. И они мне очень доверяли, сердцем чувствовали». (Мстислав Ростропович)

В 1960 году на свадьбе сына Дмитрий Дмитриевич вышел проводить гостей на лестницу, шутил, смеялся, и вдруг оказался распростертым на полу. Оказалось, что у него тяжелая, мучившая его много лет болезнь, при котором постепенно отмирали мышцы. Должно быть, поэтому он все время боялся, что выйдет из строя, что не сможет содержать семью, сделается беспомощным и никому не нужным. К этому времени на шее Шостаковича находилось 15 человек: сам Дмитрий Дмитриевич с женой, дочь Галина с мужем и двумя детьми, сын Максим, тогда еще студент, с женой и сыном, старая нянька, прожившая у него всю жизнь, домработница в московской квартире, другая домработница и истопник на даче, шофер, секретарь. Сотрудникам и прислуге Дмитрий Дмитриевич, разумеется, платил зарплату из своего кармана. «Вы подумайте, – восклицал, бывало, он, – ведь только на завтрак нужно две дюжины яиц, килограмм масла, два килограмма творога, несколько литров молока! Это моя семья – что станется с ними, если я перестану писать?..»

Работал он много, в том же 60-м году были созданы Седьмой квартет, который Дмитрий Дмитриевич посвятил памяти своей покойной жене Н. В. Шостакович. Восьмой квартет посвящен памяти жертв фашизма. «В квартет он включил все важнейшие события своей жизни, использовав музыку Первой симфонии (1924–1925), оперы «Леди Макбет Мценского уезда» (1930–1932), Второго трио (1944) – памяти И. Соллертинского