Галиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра - [93]
– …Вас ждет тяжелое испытание. Обратите же сердца ваши к Богу, – доносились проникновенные слова с амвона, – никто из вас не знает, что будет с ним завтра…
Капитан закрыл глаза – страшная усталость давала о себе знать.
– Dominus vobiscum[208], – сказал кто-то рядом.
Он открыл глаза и увидел рядом офицера – круглое лицо, рыжие усы, очки… Приметы совпадали.
– Я знал, что русские в конце концов подкопаются под Перемышль, – почти смеялся Шерауц.
– Я думаю, ваше воодушевление сейчас не к месту, – не стал уточнять способ своего проникновения в город капитан.
– Вы думаете, у них другое настроение? – все так же улыбаясь, кивнул на молящихся военных писарь. – Все они тоже предчувствуют конец своим мучениям. Хотя многим уже давно все равно – будут они убиты или взяты в плен. Впрочем, вас сейчас интересует не их настроение, а их главного мучителя – коменданта. К тому же у меня мало времени. Я отлучился ненадолго, пока все заняты получением пайка. Перед генеральной вылазкой комендант приказал выдать всем паек на пять дней.
– Когда и где запланирована вылазка? – спросил капитан, не отрывая взгляда от ксендза, который тянул высоким голосом:
– Et cum spiritu tuo…[209]
– Сегодня ночью. Точное место мне неизвестно, но скорее всего в сторону южнее Львова, чтобы соединиться с армией Карла фон Пфлянцера-Балтина.
– Какими силами?
– Во главе пойдут венгры: двадцать третья дивизия гонведа при поддержке бригады ландвера и полка гусар.
Шерауц вытащил из кармана листок бумаги:
– Вот обращение Кусманека к войскам гарнизона, которое мы только что разослали по фортам.
Белинский пробежал глазами текст, задержавшись на последних строчках: «Солдаты! Мы разделили последние наши запасы. Честь нашей страны и каждого из нас не позволяет нам после тяжелой, славной, победоносной борьбы попасть беспомощной толпой во власть неприятеля. Герои солдаты! Нам нужно пробиться, и мы пробьемся!»
– Еще вот… – вспомнил писарь. – Есть счастливчики, которым не надо пробиваться, генерал штаба и тридцать старших офицеров сегодня вылетят на трех цеппелинах и семи аэропланах в Венгрию.
Он взглянул на часы:
– Мне пора. Я уже должен быть в команде по уничтожению документации штабов и саперных отделов. Больше увидеться мы не сможем. Да, пожалуй, ничего важного я вам уже не сообщу.
Белинский не спешил покидать костел – скоротать время до вечера здесь было намного безопаснее. Он прикрыл лицо рукой, расслабился и долго так сидел, пока не обнаружил, что костел пуст. Закончив службу, пресвитер с дьяконом скрылись за алтарем. Министрант[210] тушил свечи, бросая на него выразительные взгляды. Капитан вышел из храма и направился к колокольне кафедрального собора. Как назло, небо снова заволокло облаками, накрапывал мелкий дождь. При такой видимости вероятность того, что его сигналы заметят с воздушного шара, не очень велика.
Удивляли пустые улицы. Белинский не мог знать, что, согласно последнему приказу по гарнизону, все офицеры к этому времени должны были находиться при своих частях. Комендант Кусманек также отменил свою обычную «ритуальную» поездку по городу в открытом экипаже.
На дверях колокольни висел большой замок, что не особенно смутило Белинского. Для подобного случая в его сумке, оставленной в монастырской сторожке, имелся специальный патрон. Правда, даже негромкий хлопок в эту пору весьма нежелателен. Белинский прикинул расстояние до окна на первом ярусе колокольни. Высоко. К тому же решетка.
– Что мы здесь делаем, лейтенант? – неожиданно раздалось сзади.
Обернувшись, он увидел патруль – офицера и двух солдат с винтовками.
С трудом сохранив самообладание, Белинский кивнул на портал колокольни и произнес:
– Необычный барельеф для барокко. Не правда ли? Вы не знаете, кто изображен рядом с Христом? – И, не дожидаясь ответа, небрежно бросил, не поворачивая головы: – Я из группы Вольфа. Выполняю приказ полковника.
– Могу я взглянуть на ваши документы? – с характерным венгерским акцентом попросил офицер. На вид ему было около тридцати; невысокий, худощавый брюнет в круглых очках, он больше походил на сельского учителя, чем на офицера полевой жандармерии.
– Безусловно. – Белинский полез в карман кителя, где для подобного случая у него лежало удостоверение лейтенанта специальной кадровой службы Ригеля. Перебежчик Бела Борши уверял, что офицеры гарнизона старались избегать встреч с сотрудниками этого особого подразделения, занимавшегося проверкой благонадежности личного состава.
Но «группа Вольфа», судя по всему, не произвела должного впечатления на офицера. Повернув удостоверение к свету уличного фонаря, он принялся внимательно его изучать.
Краем глаза Белинский отметил, что вокруг – ни души. Выхватить из кармана наган и уложить всех троих на месте не представляло труда (время на тренировки было потрачено не зря), но это ставило под вопрос выполнение задания.
Офицер, не отрывая взгляда от удостоверения, снова задал вопрос:
– Вам известен приказ коменданта?
– Какой из них, подпоручик? – переспросил Белинский.
Офицер изучающе взглянул Белинскому в лицо и как бы невзначай окинул взглядом стоящих сзади солдат. Те не спеша отступили на пару шагов и стянули с плеч карабины.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!