Галактический орден доблести - [2]

Эти слова подразумевали, что разговор окончен. Фрэнк Ходжсон был одним из самых занятых людей в Вашингтоне.

— Понятно, — сказал Джо, вставая. Он догадался об одной из причин, заставившей Ходжсона для этой работы выбрать именно его. Джо владел собственным спортивным ховеркартом уже в том возрасте, когда собственный транспорт имели немногие. Гораздо проще, при необходимости, взять его напрокат или воспользоваться сверхскоростной вакуумной транспортной системой, но при пользовании личным транспортом можно было не опасаться, что информация о поездке Мозера в Мехико попадет в компьютерный банк данных. С новым блоком питания можно проделать весь путь туда и обратно, не пользуясь кредитной карточкой. Он предполагал, что Завала мог бы обеспечить их путь в Мехико с удобствами. С другой стороны, ночевка под открытым небом для старого профессионального бойца не в тягость, и в то же время его поездка в город Монтесумы останется в тайне.

Они пересекли Рио-Транде у Мак-Аллена, добрались до Рейнозы и двинулись по направлению к Монтеррею. Еще и сейчас Монтеррей оставался одним из важнейших промышленных центров в Северной Америке. Джо, однако, свернул к китайскому городу, потом на юго-запад, в Монтеморелос, а затем ниже, к Линаресу, где повернул на запад.

Это одна из тех дорог Северной Мексики, которая путникам не сулила ничего привлекательного. Джо здесь прежде уже бывал. Тут ему приходилось иметь дело с самыми плохими компаньонами, которых только можно было найти в Линаресе, да и друг его знакомой оказался против него. Этот дружок оказался предателем, а Джо Мозер в боях делал все возможное, чтобы не причинить ему слишком большого вреда.

Казалось, с тех пор прошла целая вечность. Десять лет — большой срок в жизни профессионального солдата. Через пару лет ты живешь уже как бы чужой срок, живешь за тех парней, которые полегли, жертвуя собой. Джо был из тех старых вояк, кто задержался на этом свете дольше обычного. Он мог припомнить лишь очень немногих, кто протянул столько же. Но теперь-то Джо вне всего этого. Закон запрещал ему заниматься старым делом, и он пытался отогнать свои мысли от этих дум.

Макс Мейнц, бывший его ординарцем в последних двух фракасах и занимавший сейчас не совсем понятное положение, сказал:

— Боже мой, майор, да это отличный ховеркарт! Я никогда не видел ничего подобного!

— Его собирали вручную, где-то в Объединенной Европе, по старому — в Швейцарии, — пояснил Джо.

— Думаю, что даже Высшие из Высших не отказались бы от такого, — восхищенно заметил Макс.

— Высшие из Высших и дали его мне, — сказал Джо, вспоминая прошлое.

— Высшие из Высших? Вот это да! Я не надеюсь их даже увидеть, — воскликнул Макс.

Макс Мейнц был маленьким человечком, похожим на собачонку, и безобразный, как шимпанзе. По каким-то непонятным для Джо женщины были от него без ума. Женщины его касты. Джо никак не мог постичь этого.

Во всяком случае, Макс — не Адонис и не Геркулес. Возможно, женщины чувствовали себя с таким дружком просто более уверенно.

Сейчас Макс уважительно взирал на Джо и видел в нем мужчину тридцати с небольшим лет, весом в 180 фунтов, ростом в 5 футов и 11 дюймов, державшим себя с холодным достоинством, как человек, часто бывавший в переделках и умевший с честью выйти из них. Это был довольно красивый мужчина с русыми волосами и темно-голубыми глазами, с правильным и не часто улыбающимся ртом. Хирурги не смогли полностью избавить его от двух шрамов на лбу и — на подбородке, которые, однако, не портили его лица.

— Дали его вам! Да не уж-то? Никто никому не дает такие ценные вещи! — недоверчиво проговорил Макс.

Джо грустно усмехнулся и произнес:

— Макс, если бы ты прошел через столько же фракасов, как я, и стал бы пусть даже менее знаменитым, то и у тебя появились бы свои поклонники, болеющие за тебя и следующие за тобой по пятам. Они знали бы, в какую заварушку ты влип и сколько провалялся в госпитале. Они вырезали бы статьи и фотографии из журналов для любителей фракасов, таких, как «Фракас Тайме», и наклеивали бы их в альбомы. Гонялись бы за твоими автографами и писали бы тебе влюбленные письма.

— Тоскливо, как зубная боль, — заметил Макс.

— От них нельзя отмахнуться. Популярность продвигает тебя по служебной лестнице и помогает попасть в более высокую Касту. Во всяком случае, у меня был такой почитатель. Она…

— Она? — удивился Макс.

— Совершенно верно. По правде говоря, женщины куда более страстные поклонницы фракасов, чем мужчины. Эта старая шлюха несколько лет следила за моей карьерой, с тех пор, когда я служил еще младшим лейтенантом. В военных делах она разбиралась лучше, чем кто-нибудь еще, уступая, может быть, лишь фельдмаршалу Стоунволу Когсвеллу. Не сомневаюсь, она могла бы руководить фракасами на уровне не менее дивизии.

— Могла бы?

— Она благополучно скончалась, когда ей перевалило за 90. На протяжении многих лет она присылала мне подарки. Ничего особенного: часы, безделушки, одежду и прочную дребедень, но по ее завещанию мне достался этот ховеркарт.

Макс недоверчиво покачал головой.

— Зря, наверное, я покончил с фракасами.

— Макс, там четверо из пяти либо погибают, либо выбывают из строя с тяжелым ранением.