Гала и Элюар. Счастливый соперник Сальвадора Дали - [6]
Сначала Галя пыталась поддерживать разговор, но вскоре поняла, что это совсем необязательно. Она слышала ее бормотание, не слушая; они были рядом и в то же время далеко друг от друга, погруженные каждая в свои мысли.
В два шага Лида преодолела расстояние от двери до стула, села. В льющемся из окна ярком свете она выглядела особенно бледной. Зеленые глаза затянуло ряской, впадины щек стали глубже, скулы заострились. В ней не осталось ничего похожего на то наивно-восторженное создание, каким Галя ее знала с первых дней их знакомства. Еще за завтраком Лида казалась веселой и беззаботной, болтала о скорой поездке домой и своем отложенном до выздоровления замужестве.
— Ты слышишь? — спросила Лида шепотом и скрестила ладони на своей груди. Лучи солнца заиграли гранями аметиста на перстне. Галя невольно отметила, что этот перстень она видит впервые, до этого безымянный палец левой руки подруги украшало тоненькое колечко с камушком из бирюзы, вероятно, незатейливым подарком небогатого жениха. — Ты слышишь? — повторила она так же тихо.
— Что я должна услышать? — ответила Галя, стараясь придать голосу теплые оттенки.
— Тук-тук-тук. Трам-там-там. Трах-бабах. И снова… И опять…
Галя прислушалась. Кроме шумного дыхания Лиды — ничего, ни единого звука.
— Я ничего не слышу.
Лида подошла вплотную, присела перед ней, положила свои руки ей на колени.
— А теперь? Неужто ты ничего не слышишь? Не чувствуешь?
— Ничего, — ответила Галя, не отрывая взгляда от ее бледного, будто выстиранного с щелоком лица.
— Ты не слышишь? Моя самая близкая подруга! Не обманывай. Ты должна слышать. У меня такое чувство, что мое сердце как мяч. Большой, горячий. Таким мячом, мы играли в детстве. Подбросишь — мяч бух о стенку, гулко так, громко. Тук, тук, тук.
— Я не понимаю тебя.
— Я себя тоже не понимаю. Я вообще больше ничего не понимаю.
Лида встала с колен и быстрым шагом пошла к выходу. Некоторое время она постояла перед закрытой дверью.
Лида вдруг резко обернулась. В лице решительность — будто перед прыжком.
— Кузина прислала открытку. Хочешь посмотреть?
Порывистым движением она достала из кармана плоский прямоугольник картона, протянула Гале.
На открытке были изображены два херувима, держащие в руках золотистый свиток с надписью «Желаем счастья».
— Миленько, — выдавила из себя Галя.
— Прочти.
— Послание на французском?
Лида перевернула открытку, и Галя заметила, что текст написан по-русски.
— С каких пор ты перестала понимать кириллицу?
— Я не читаю чужих писем, — раздраженно сказала она.
— Не говори так! Ты не чужая, ты посвященная. Читай! Пожалуйста…
Галя пробежала глазами по строкам. Ничего необычного, стандартное послание от родственницы. Кто-то вышел замуж, кто-то отправился в путешествие. И подпись: «Целую, обнимаю, любящая тебя твоя кузина Лера, отныне и вовеки Левицкая».
— Разве можно так? — Лида выхватила открытку и вдруг одним движением разорвала пополам, бросила под ноги, начала топтать. — Ложь, ложь, ложь… Кругом одна ложь! Как она могла со мной так поступить! — кричала она. В этом яростном крике слышалось желание избавиться от переполняющей ее боли, необходимость протеста. Лида неистово, как беспомощный в гневе ребенок, топала ногами и продолжала кричать, — Это несправедливо. Нечестно. Что мне теперь делать? Как жить? Я сойду с ума… Помоги мне. Помоги!
Чтобы избавиться от неловкости и прекратить ее истерику, Галя привлекла Лиду к себе и ощутила, как гулко и часто, с перебоями бьется ее сердце.
— Я слышу, Лида, слышу, — торопливо заговорила она, — я слышу, как стучит твое сердце. Тук-тук-тук-тук… Да-да, наверное, как детский мячик.
— Не могу я так больше, не могу…
По впалым щекам одна за другой покатились крупные слезы, нос распух и покраснел, отчего Лида стала похожа на грустного клоуна.
— Давай не будем плакать, — с чувством превосходства спокойного человека сказала Галя. — Я тебя провожу в твою комнату. И не волнуйся, это вредно. Успокойся, пожалуйста.
— Да-да… Успокоиться?.. Да-да… — Губы Лиды еще дрожали, но поток слез иссяк. — Я успокоюсь. Да-да… несомненно. Я чувствую, я успокоюсь… Нетрудно, совсем нетрудно. Спокойна, я совсем спокойна. Что случилось? Совсем ничего… ничегошеньки. Я тут, она там. Пусть будет так, как будет. Я ни при чем. Кто меня, больную, станет спрашивать?..
Это невнятное бормотание вывело Галю из себя.
— Что случилось-то, расскажи толком? То ревешь белугой, то блеешь овцой. Ничего не поймешь.
— Не поймешь… Ты не поймешь. Я тебе доверилась, а ты… Ты такая же, как они! — Глаза Лиды вспыхнули гневом. — Вы все меня предали, все, все, все… Не хочу тебя видеть больше. Никогда! Ты тоже свой нечистый глаз на Мишеля положила, угадала, кто на фотографии самый лучший. Я здесь почти год и никому не нужна. А ты только приехала, и все мужчины вокруг тебя, как пчелы на мед. Как будто я не заметила, как мсье Жилетт тебе глазки строит, все норовит то ручку подать, то за локоток поддержать. И молодой француз… как его? Мамаша все рядом с ним квохчет… Только на тебя и пялится, вот-вот дырку протрет. Ты — ведьма, хоть и ангелом прикидываешься. Ненавижу тебя больше всех, ненавижу.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
«Фанечка у нас не красавица, да еще и заикается. Бедная девочка». Так в детстве отец говорил об актрисе, которую английская энциклопедия включит в десятку самых выдающихся служительниц мельпомены XX века. Но это будет позже, как позже будет всесоюзная слава, любовь миллионов, фразы, которые цитируют по сей день, и… невероятное одиночество. «Одиночество — это когда в доме есть телефон, а звонит будильник». У нее появляются знакомые молодые люди, но Фаина к ним безразлична. Настоящим другом Фаины становится актриса Павла Вульф.
Самая тонкая, самая нежная, самая ранимая и самая жесткая женщина во всей мировой истории — это Марина Цветаева. Гениальный ребенок из хорошей семьи, учеба в Европе, ранние стихи. В 1911 году Цветаева знакомится с Сергеем Эфроном и выходит за него замуж. Какая необычная, яркая, всепонимающая любовь.Но проходит три года, и Марина встречает поэтессу Софию Парное. Их отношения длились также в течение трех лет. Цветаева возвращается к мужу Сергею Эфрону, пережив «первую катастрофу в своей жизни». А потом — эмиграция, заговор, нищета, болезни, возвращение, самоубийство…История Цветаевой, история ее любви — это история конца Той России.
Говорят, великий и ужасный Иван Грозный хвастался, что растлил тысячу дев. Официально считается, что у него было несколько десятков наложниц и 7 жен. По слухам, Марфа Собакина отравлена, Василиса Мелентьева закопана заживо, а Мария Долгорукая утоплена. Причина смерти Анастасии Романовой до сих пор загадка.Ну что ж, перед нами — образ «Синей Бороды», безумного тирана и кровавого маньяка! Но не все так просто. Большинство очевидцев утверждали, что Иван IV — благородный и великодушный человек, обладающий приятной внешностью и чарующим голосом.
В книге показаны не самые красивые эпизоды из жизни таких признанных гениев, как Моцарт, Наполеон Бонапарт, Чайковский, Эйнштейн и др. Всех их можно осуждать или, напротив, оправдывать, превозносить или ниспровергать, но знать правду необходимо, потому что только это знание помогает лучше понять Величие и природу гениальности. Оборотная сторона личной жизни великих людей в новой книге из серии-бестселлера «Кумиры. Истории великой любви».