Гадюки в сиропе, или Научи меня любить - [28]

 У Ланца никогда даже мысли не возникало подойти и заговорить, потому что, в конечном итоге, его все равно ждал один и тот же финал – ругань и взаимные оскорбления.

 Паркер когда-то пообещал его уничтожить. И да, он уничтожал. Просто самим фактом своего существования. Неприятие всего, и дрожь ненависти во всем теле от одного только упоминания имени. Хотелось, до дикости хотелось хоть по какой-то причине к нему прицепиться и все-таки подраться, а потом спокойно разойтись по углам и доучиться до конца года. Тогда не будет висеть в воздухе это состояние неопределенности и непонимания. Тогда будет все равно. Сейчас какая-то неразбериха.

 – Что именно? Переспать с твоим соседом? Могу, конечно. Только зачем?

 Керри закрыла нетбук, сняла очки и забрала ими волосы, подобно ободку. Несколько прядей все равно выбились и теперь торчали неопрятно. Но Дитриха в кои-то веки не интересовал внешний вид собеседника, намного больше волновал собственный гениальный (во всяком случае, ему казалось, что гениальный) план.

 – Просто надо, – пожал плечами Ланц. – Только не вздумай влюбляться.

 – Влюбляться? – удивилась девушка. – Как-то и не думала об этом. Между прочим, у меня уже есть молодой человек, так что необходимость во влюбленности отпадает сама собой. Для любви объект имеется. И тебе это известно.

 – Курт?

 – Он. Больше некому.

 – Вы еще не расстались?

 – Нет.

 – То есть ты так легко можешь изменить человеку, которого любишь? – хмыкнул Дитрих, открывая в сестре неизвестные ранее стороны.

 – Он мне тоже изменяет, – фыркнула Керри, презрительно скривив губы.

 Она ненавидела разговоры о своей личной жизни, потому что ничего хорошего в ней не было. Больше разочарования, чем радости.

 – Тогда почему вы вместе?

 – А просто так. Пара ради пары, ничего больше, – отмахнулась Дарк, решив не вдаваться в подробности. – Твой сосед... Он хоть симпатичный? А то мало ли, вдруг крокодил какой-то. Мне ему придется о любви говорить, а саму будет от одного только вида тошнить. Так как, симпатичный?

 – Не сказал бы, – протянул Дитрих задумчиво. – У него специфическая внешность.

 – Это как? Уши торчком? Глаза разного цвета? Огромный рот, как у акулы?

 – Ну нет, это моя привилегия, – хмыкнул Дитрих. – Он просто своеобразный. Не особенно красив, но девки на него, в принципе, вешаются.

 – А почему?

 – Не знаю. Спроси у них.

 – Ты завидуешь ему? – улыбнулась Керри, знавшая наперечет все болевые точки родственника.

 – Частично – да. Частично – нет.

 – Понятно. Просто не выносишь соперников. Хочется быть единственным и неповторимым. Да, Дитрих?

 – Да, Керри, – передразнил он её. – Поможешь?

 – Помогу. Не вопрос.

* * *

 Все прошло, как по маслу. И даже лучше.

 Керри запрыгнула в такси, где её ждал родственник, поправила вызывающе-короткую юбку, стараясь натянуть её как можно ниже, и очаровательно улыбнулась.

 Паркер поддался на провокацию. Странно, ей даже пришелся по вкусу этот молодой человек, хотя, внешность у него и, правда, была довольно специфическая, не особо удовлетворяющая взыскательным вкусам. Назвать его красавцем язык не поворачивался, внешность Паркера оказалась своеобразной, но, тем не менее, запоминающейся.

 – И как? – вместо приветствия задал вопрос Ланц.

 Керри решила играть свою роль до конца. Сегодня она вжилась в роль развязной девицы, вот и продолжит эксплуатировать данный образ.

 – Улет, – кратко сообщила ему сестрица. – Теперь я понимаю тех девушек, что на него вешаются. Еще бы...

 Она мечтательно закатила глаза, а потому не увидела, как испортилось настроение Ланца, как помрачнело его лицо. Он поскорее отвернулся к окну. Девушка назвала адрес водителю, и машина плавно тронулась с места.

 От дурных мыслей Дитриха отвлек тычок кулаком под ребра. Отчаявшись докричаться до него, Керри решила действовать проверенным способом. Ланц сразу повернулся лицом к сестре и выдал недовольным тоном:

 – Что?

 – Ты ему точно завидуешь, – резюмировала Керри. – Ты просто не можешь смириться с мыслью, что есть те, кто привлекает внимание сильнее, чем ты.

 – Если бы я изначально был в этой школе...

 – Послушай, какая тебе разница, до его имиджа? Просто забудьте друг о друге и живите счастливо. Можно подумать, эта битва характеров что-то решит. В любом случае, вы ничего не добьетесь, только возненавидите друг друга еще сильнее. Разве вам этого хочется?

 – Не знаю, чего хочется ему, а мне точно хочется быть единственным и неповторимым. Он занимает мою нишу.

 – Выходит, что ты не такой уж и равнодушный, каким хочешь казаться.

 – Выходит, так.

 – Ну, хочешь, я тебя порадую? – ухмыльнулась Керри.

 – Как?

 – Скажу, что он совсем ничего не умеет.

 – А, на самом деле?

 – На самом деле... Я же сказала, улёт.

 Заметив, что Дитрих в очередной раз нахмурился, она махнула рукой и бросила небрежно:

 – Забудь.

 До дома они доехали в молчании.

* * *

 Дитрих никогда не ходил в столовую, а тут неожиданно влетел внутрь и решительно направился к столику, за которым в одиночестве сидел Паркер. Несмотря на то, что за другими столиками почти не было свободных мест, к Эшли никто не подсаживался. Видимо, привыкли к тому, что его хмурый вид способен испортить аппетит навсегда. Ланца, впрочем, это предание нисколько не волновало, он не собирался обедать, сидя за одним столом с объектом своей ненависти. Тут не просто аппетит был бы испорчен, тут в пору было птицей к унитазу лететь, а потом долго и муторно с ним обниматься.