Габровские анекдоты - [16]
— Угощайся!
Пекарь хотел было взять их, но торговец тут же прикрыл пальцем другой руки два семечка и позволил взять только третье.
— Вот так надо угощать, чтобы жить в достатке! — назидательным тоном промолвил торговец и отправил в рот два оставшихся семечка.
Давно это было. Приехал из придунайского города в Габрово торговец с двумя возами рыбы. Один лавочник взял у него для розничной продажи сто килограммов рыбы, другой двести, третий — пятьсот. И все в кредит. Спустя известное время пошел торговец по лавкам собирать деньги. Один хозяин расплатился с ним, второй тоже, а вот третий…
Третий поморгал глазами, почесал в затылке и спросил:
— А какие именно деньги ты требуешь?
— Как это так — какие? За рыбу! Я тебе сто килограммов сгрузил!
— Ах, за рыбу!.. Знаешь, потратил я их — соль купил…
— Какую соль?
— Рыбу засолить. Погода потеплела, боялся я, что протухнет рыба, вот и засолил ее…
— А где рыба?
— Продал.
— Ага, значит, продал. Ну, тогда выкладывай деньги!
— Вот бестолковый! Я же сказал, что на них соли купил!
— Где эта соль?
— Рыбу ею засолил.
— Где рыба?
— Распродал.
— Где деньги?
— Соль купил.
— Где соль?
— Засолил рыбу…
Рассердился торговец, махнул рукой; что разговаривать с таким дурнем, и вышел из лавки…
Говорят, что с тех пор габровские торговцы сами стали ездить на Дунай за рыбой, сами ее продавать — зачем делиться выручкой с оптовиками?
Крестьянин из горного села Габровского края шел в город на рынок, погоняя осла, нагруженного мешками с репой. На Конашском мосту осел заупрямился и встал, как вкопанный — ни взад, ни вперед. Рассердился крестьянин и давай его хлестать хворостиной.
— Слушай, дядя, — крикнул возмущенный этим зрелищем прохожий, — совесть у тебя есть?!
— Нету, дорогой, только одна репа! — ответил крестьянин.
Умер габровский врач. Его жена — чистокровная габровка, — чтобы не тратить деньги на надпись, прибила к кресту снятую с дверей табличку:
«Д-р Гаванков. Прием с 9 до 11 часов».
Крестьяне горных сел Габровского края были известны в прошлом как потомственные бродячие торговцы. Верхом или на тележке ездили они по селам и хуторам. Продавали разные изделия, закупленные у габровских ремесленников, или меняли их на что-либо — холст, шерсть, бараньи шкуры. Сегодня — здесь, завтра — там, и так изо дня в день. Если дорога вверх была слишком крутой, клали в торбу горсть овса, давали ее понюхать лошадке, а потом, закинув торбу за спину, шли вверх. Почуяв овес, лошадка, напрягая силы, тянулась за торбой и преодолевала крутой склон…
Дед Миню Поп клал остатки спичек в глиняный горшок. Когда его спросили, зачем они ему, он ответил:
— Палочки готовые, обструганные, авось, пригодятся на что-нибудь!
У габровского ростовщика деда Миню было много должников. Когда тому или другому из них наступал срок платить по векселю, старик приходил к его дому, стучал в дверь и восклицал:
— Готовься! Начинаются родильные муки!
Когда красили театр в Габрово, не повесили надпись «Берегись, краска!», а повесили — «Береги краску!»
Предприимчивые и находчивые габровцы, умеющие из всего извлекать пользу, решили подзаработать на бесчисленных анекдотах, относящихся к ним. Общинный совет Габрово объявил, что каждому, кто лично или письменно представит совету новый анекдот о габровцах, будет выплачено пять левов. За короткое время шутники и острословы прислали столько анекдотов, будто намеревались разорить совет.
Позднее, когда речь зашла о выплате вознаграждения, мэр Габрово заявил:
— Никакого вознаграждения не будет, потому что анекдоты эти не новые, большинство из них с бородой.
Так или иначе, но габровцам удалось без труда собрать массу анекдотов и составить сборник, который был выпущен на болгарском и иностранных языках. Надо сказать, что его издание не только с лихвой окупилось, но прославило габровцев на весь мир.
Эпилог
Узкие брюки и короткие юбки, планер, спичечные коробки, намазанные серой только с одной стороны, самые мелкие монеты и…
выдумали габровцы.
