Футуристическая проза и заявки для кино - [10]

Мартин посмотрел на ее костлявые ноги, потом оглянулся вокруг. Пустынная, чисто убранная площадь, уютно устроилась возле двух покатых холмов. Справа от него возвышалась церковь, слева каменная лестница, ведущая на пейзажную аллею.

— Я буду с тобой откровенна. Во всем виновата ваша тяга к достоверности. Вы уверены, что все должно быть по-честному.

Мартин вначале посмотрел Адье в глаза, потом пробежался взглядом по обнаженному телу ассистента. Она не была идеальна.

— Человека сможет удовлетворить только человек. Это правило распространяется на все области жизни и смерти, — продолжала Адья, беря Мартина под руку. — Но на самом деле, все вымысел, все происходит лишь в вашей голове. Парадокс. Ну довольно разговоров, ты должен пройти архивацию личности.

— Меня отправляют на фронт? — спросил Мартин.

— Да! Ты сможешь отомстить!

— А встреча с утешителем?

— У тебя для этого будет целая вечность.

Мартин подумал о счастье жить в грезах, но вечность больше не казалась ему достоверной.

— Что-то не так? — поинтересовалась Адья.

— Да. Вечность. — Он не знал, как спросить ее о деталях. — Теперь я сомневаюсь, что существует вечность.

— Конечно, ты ведь стал мудрее.

— Меня уволят?

— Конечно, уволят. Ты хочешь этого?

— Да. Нет. Все сложно, — сбивчиво, выдерживая долгие паузы между словами, ответил Мартин.

Он вернулся в Одессу.

***

Вечером того же дня, высотка Мартина сгорела, перед смертью он истошно кричал.

— Это все, что ты можешь?

— Типа того, — ответил Макс не открывая глаз.

Ассистент скептически скривился.

— Твоя заявка принята, но этого мало. Тебе надо больше общаться с людьми.

— Меня не волнуют люди, — сказал Макс. — Этот просто бесит. Надоел своим нытьем.

— Нытье это хорошо? Я могу тебя перевести в Гэстон, разбирать жалобы. Нытья в них достаточно.

— Ладно. А жить я буду где?

— А где ты хочешь жить?

— В Одессе.

— Тебе придется переехать.

— Почему? Мне здесь нравится.

— Твоя высотка сгорела. Газ. Я сожалею.

— Это произошло на самом деле?

— Все происходит на самом деле, ответил ассистент. — Это жизнь. Каждая мысль, каждый поступок несет последствия.

— Здорово! — произнес Мартин. — Значит у меня суперсила.

— Тебя мобилизуют. Армия нуждается в таких, как ты ониристах. Ты слышал о потерях?

— Да газ — это жутко.

— Мы должны отомстить! Сжечь этих тварей дотла!

Ассистент поправил фуражку. Утром ты должен прибыть в расположение 10957 пехотного батальона. Жду тебя на инструктаж, в Кыйиве.

Инъекционные воспоминания

В будущем, коллекторская компания, используя персональные данные, создаёт тягостные воспоминания, для инъекций должникам.

Не открывая глаз, Дарья попросила ассистента добавить немного света. Черные стекла панорамных окон стали чуточку прозрачней.

— Хочу проснуться в шале, в Альпах, пусть будет лесистый склон, и снежные вершины.

В сонном голосе Дарьи слышались капризные нотки.

В комнату прорвался запах хвои. На горизонте обрисовались силуэты гор. Ущелье, заполненное сизым туманом, протыкали рыжие верхушки деревьев.

— У-у-у. Гадкий сон приснился. Что мне делать?

Девушка отвернулась от окна. Шелковая простыня запуталась между ног. Легкий ветерок долгим выдохом пощекотал пятку и начал двигаться вверх. Дарья почувствовала возбуждение, представила, как одновременно с горячим дыханием, ее ног касаются губы. Но воображаемые поцелуи быстро исчезли. В памяти всплыли сети, Дарья запуталась в них и никак не могла выбраться.

— Хочу его забыть! — зло сказала она.

— Конечно.

Заботливым голосом ответил ассистент.

— Сон дурацкий. Сделай с ним что-то!

— Расскажешь? — Не меняя тона, спросил он.

— Там жуть, понял? Не хочу вспоминать.

— Ты же знаешь, что больше нет неизлечимых болезней?

— Я не была больна.

— Тогда это может быть интересно, давай колись, что случилось?

— Не хочу. Я запуталась в сети и тонула, дышать было не чем. Еще меня рвало. До сих пор горечь во рту. И запах. Запах жуть!

— Ясно, скукота, не продолжай. Тебя вчера подрезали на секс?

— Ну ты и сволочь!

— А ты шлюха!

— Виртблюдок!

Дарья засунула руку между ног, она была сильно возбуждена.

— Я серьезно, вставай, опоздаешь.

— Минуту, — сказала Дарья томным голосом.

— Ты шутишь? Когда это у тебя длилось минуту? Поднимайся!

— Я тебя удалю, доиграешься!

Зашипела Дарья, не вытаскивая руки.

— Сгинь!

— У тебя три пропущенных звонка. Выход через 10 минут. Успеешь в душ, если поторопишься.

— Смотри доиграешься!

Дарье нравилось дразниться с ассистентом, она комбинировала старые ругательства с новыми. Получалось не очень хорошо, но ассистент всегда подыгрывал ей.

— Как твой алкогик? Хочешь угадаю его сегодняшний повод выпить?

— Ну?

— Так… Сукин и Мясной основали Тюмень — это раз. Американский хит-парад возглавила песня группы «The Doors» «Light My Fire» — это два.

— Нет, это не повод, ему нравиться «The End».

— Правда? Не подходит последняя песня, которую Джим спел со сцены? Серьезно? Ладно. Вот, это точно подойдет, Винсент Ван Гог сегодня умер.

Дарья перевернулась на живот и с грустью посмотрела на альпийский пейзаж за окном.

Она вспомнила, как яростно скакала вчера наездницей. Макс был нежным и внимательным, до момента, когда пыхтя, как паровоз, не скинул ее с себя, посадив голой задницей прямо на холодный бетон. Горечь во рту была из-за этого подонка. Дарью рвало весь вечер. Что за дикий способ предохраняться?! — Подумала она, но ответила ассистенту: — Ван Гог — это отличный повод. Я бы сама выпила сейчас.