Футбол! Вправо, влево и в ворота! - [4]

Возможно, отец не был психологом в современном понимании этой непонятной профессии. Но он много дал мне в плане духовной уверенности, влил в меня много сил. Даже приезжая домой уже будучи игроком сборной, заслуженным мастером спорта, я получал от общения с ним удивительный эмоциональный заряд. А он объяснял это так: «Хорошо, что тебе довелось в деревянном доме после каменного пожить. В каменном — не надышишься. Здесь воздух здоровый — в сосновом доме».

Заслуженный мастер спорта… Дорога к этому званию началась с того, что меня не захотели брать в команду. Не захотел брать вратарь «Авангарда» Виктор Острейко, который по совместительству занимался с ребятами, он сказал: «Ты маленький какой-то, не подойдешь…» На счастье тут оказался другой футболист — Виктор Капитонов. Он-то и порекомендовал меня, зная, очевидно, о моих дворово-уличных успехах: «Ты что парня в команду не берешь?! Это же будущая звезда! Бери обязательно!»

В первой же игре на первенство не то города, не то района я забил три мяча. Так и пошло — стал забивать, забивать, забивать…

Через год после моего прихода «Авангард» получил право играть в классе «Б» чемпионата СССР. К тому времени я уже в полной мере понял, что такое чувство гордости за свою команду, огорчение не только от своей, но и общей неудачи. Эта сопричастность, общему делу вызывала у меня все больший интерес к футболу.

А тренера Владимира Фетисова на капитанском мостике сменил Виктор Иванович Жарков. Я же стал игроком команды мастеров, распростившись с кличкой «Гусак» из футбола дворового. Закончил школу, пошел на завод слесарем — слесарь второго разряда форсуночного стенда экспериментального цеха машиностроительного завода Эдуард Малофеев — и поступил в машиностроительный техникум на вечернее отделение. О футболе как о главном в своей жизни я тогда еще не думал и четко следовал наставлениям отца — необходимо получить профессиональное образование.

Еще отец говорил: «Не подумай, что собираюсь что-то диктовать тебе по праву главы семьи. Я хочу дать совет, как дал бы его тебе старший товарищ, притом товарищ доброжелательный». И добавлял, что ему хочется, чтобы его жизненный опыт восполнил мои недостатки, очистил дорогу моей юности от тех шипов и терний, которые ранили и уродовали его в молодые годы.

А спорт… Бывает так, что у мальчишки в спорте многое получается, есть хорошая перспектива, а он оказывается неустойчивым. Переходный возраст! Я, к счастью, оказался очень устойчивым. Даже на танцы не ходил. Подзадержал меня футбол в этом отношении, подзадержал, как сейчас говорят, а раньше и слова такого не знали, в сексуальном развитии. Той среды — что на танцы да погулять — я сторонился и стеснялся. Шуток в мой адрес от взрослых в команде по этому поводу было отпущено предостаточно. Едем, например, на игру, а ребята говорят:

— Вот сейчас, Эдик, мы такую девчонку на тебя натравим! Она с тобой заговорит, познакомитесь… То да се!

Хотя какие ребята? Мужики! Я же сижу, семнадцатилетний и весь красный, и только одно отвечаю:

— Да идите вы на фиг!

Больше ничего.

Ездили «авангардовцы» на игры автобусом ЗИЛ, чем-то напоминающим «Фердинанда» из фильма «Место встречи изменить нельзя». А мы называли его «молоточек». Всю Московскую область изъездили.

Люди в команде подобрались в основном взрослые, многие воевали. Это были люди большой ответственности. Интересы, конечно, у всех были свои. Могли после игры, как говорится, и расслабиться. Но никогда не позволяли этого молодежи, с этим было строго. А уж об неуважении к старшим в команде и речи быть не могло.

Это были люди, безусловно, преданные футболу, но «от станка». Кроме нескольких игроков, приглашенных откуда-то Жарковым. И к тренировкам они относились как к работе на заводе. В хорошем смысле. Они приходили на тренировку, как на смену, и трудились с полной отдачей сил. Но футбольными профессионалами по духу не стали. А может, не смогли адаптироваться к совершенно иному ритму жизни. Ведь график работы на заводе ритмичен и даже монотонен. Футбол же предполагает разъезды, игры, тренировки — скользящий график. В общем, сезон «Авангард» завершил, уступив в переходной игре команде из Подлипок и потеряв право выступать в классе «Б». Причем он занял не последнее место в зоне, а последнее лишь среди команд Московской области.

За год, проведенный в команде мастеров, я получил первые серьезные футбольные уроки. И уроки по теме «футбол и жизнь».

Пришел в команду молодой парнишка, способный, забивной, «фартовый». Игрок команды мастеров — по тем временам да еще в провинции — это место далеко не на нижней ступеньке социальной лестнице. А команда получает в итоге «поражение в правах». Переживал ли я неудачи? Переживал. Но по молодости лет думал: «У меня все еще впереди, главные матчи не сыграны, голы — не забиты». Теперь я точно знаю, что от поражений эмоционально больше всех тренеру достается. Он ведь — тренер — вбирает в себя переживания всех футболистов. Однако я понял, что такое команда. Команда разных по характеру, возрасту, жизненным устоям людей. С возможностью брать с них пример не только в хорошем, но и с уверенностью, что от старших можно услышать твердое: «Молодой, тебе этого ни в коей мере делать нельзя!» Причем услышать — при огромном уважении к старшим. Вот, кстати, считается, что подобное уважение присуще прежде всего японцам. Говорю вполне серьезно — это было свойственно советскому послевоенному обществу.