Фурия Принцепса - [70]

Но невозможность поговорить с Бернардом, особенно после зрелища Ворда, расправляющегося с последней группой беженцев, была ещё хуже.

Намного хуже.

Она переплела свои пальцы с его и крепко вцепилась в его руку.

Он сжал её руку в ответ, чуть менее осторожно, чем она ожидала, и она поняла, что он был точно также расстроен, взбешён и возмущён, как и она.

Но им придётся продержаться ещё чуть дольше. Если Первый Лорд был прав, битва за Церес должна заставить заклинателей Ворда начать действовать в открытую, и это позволит Бернарду и Амаре как следует их рассмотреть.

Когда дело будет сделано, они смогут выбраться из этого кошмара и сообщить о том, что они узнали.

Они прижались друг к другу в темноте, в то время как Ворд готовился напасть на Церес.

Врагу потребовалось меньше суток, чтобы стянуть свои войска и начать атаку на город.

Амара и Бернард находились менее чем в полутора милях от стен Цереса, которые видели за широкой долиной из заброшенного стедгольда, расположенного на вершине невысокого горного хребта.

Они притаились в развалинах старого кирпичного склада, разрушенного стволом упавшего от старости большого дерева.

При других обстоятельствах стедгольдеры, вероятно, построили бы на его месте новый склад — старый был достаточно древним, чтобы развалиться на части в любом случае.

Вместо этого старое строение так и осталось лежать в развалинах вместе с остатками рухнувшего дерева, и это обеспечило им прекрасное убежище.

Бернард смог использовать ветви и листья дерева, вместе с травой, все еще растущей вокруг склада, чтобы спрятать их за завесой магии дерева, Амара же окутала их слоем тонкой паутины, сотканной магией воздуха, чтобы скрыть от ворда их запах и высокую температуру их тел.

Кроме того, Бернард устроил свою земляную фурию под фундаментом здания, скрывая их от любого возможного наблюдения с помощью магии земли.

С дополнительной защитой их меняющих цвет плащей они были замаскированы настолько, насколько это вообще было возможно.

Прошло около получаса после наступления ночи, как ворд выступил вперед в полной тишине и в едином ритме.

В течение нескольких секунд ничего не происходило, а затем Церес внезапно озарился светом.

Амара задержала дыхание. В обычных условиях Легион использовал бы стрелы и пламя своих лучников и Рыцарей, бьющих мощными залпами со стен, как только враг окажется достаточно близко.

Цель заключалась в том, чтобы сломить вражеский дух в самом начале осады, вынудить врага понести тяжелейшие потери в первые моменты нападения на город, донести до умов вражеских солдат и командиров мысль, что захват Цереса обойдется им слишком дорого.

Но против ворда такая война умов была бессмысленна, так же, как и многие отработанные годами методы и тактика Легиона — и большинство легионеров Цереса это уже узнали.

Ни одна стрела не полетела со стен Цереса. Ни одна огненная вспышка не сорвалась с них.

Город, пострадавший в бою от осады Легионов Верховного лорда Калара, все еще со следами разрушений, стоял ярко освещенный, тихий, и казался уязвимым для черного прилива, надвигавшегося на него.

Амара нашла своими пальцами пальцы Бернарда. Она схватила руку мужа и крепко сжала ее, когда волна Ворда разбилась о стены Цереса.

Ни одного звука или движения не доносилось из ярко освещенного города. Ни один меч не поднялся в сопротивлении, ни один легионер не противостоял врагу.

Ворд роился вокруг стен, их когти цеплялись за камень, взбирались по нему как огромные черные насекомые.

Они не использовали тактику армий, атакующих в первую очередь ворота и башни, вместо этого они просто взбирались по стенам везде, куда могли добраться.

Земля на юге почернела от Ворда, накрывшего поля широкой долины вокруг Цереса, словно одна огромная тень.

Какое-то время казалось, что столица может пасть без какого бы то ни было сопротивления.

Амара знала лучше. Её обороной руководил Гай Секстус, и Первый Лорд собирался сражаться за неё.

Первая волна Ворда докатилась до подножия зубчатых городских стен, и враги начали карабкаться наверх.

Откуда-то из глубины и сверху, в городе внезапно зазвучали трубы, пронзительно и звонко.

Амара ощутила одновременное массовое движение магии ветра в воздухе, и почувствовала, что волосы у неё на голове и волоски на шее начинают шевелиться и подниматься сами собой.

Сам воздух, казалось, сверкал и переливался от сотен тысяч мерцающих серебристо-белых огоньков, множества миниатюрных звёзд, вспыхивающих и гаснущих в воздухе и на деревьях, по всей долине Цереса.

А потом, с громом, который потряс город до камней фундамента, молнии взметнулись из-за городских стен в небо Алеры гигантскими, яростными всполохами алого и лазурного пламени, изгибаясь в виде очертаний взлетающих орлов — цвета и символы Дома Гая.

Эта лавина грохота и огненной энергии смяла передовую волну Ворда, сбрасывая их со стен сотнями, сжигая их в чёрный пепел в воздухе и рассеивая его сверху на головы их ошеломлённых собратьев, взбирающихся следом за ними.

Как только эхо первого чудовищного удара грома один раз отразилось от земли, его подхватил хор меньших грозовых разрядов, посыпавшихся с небес на землю — сотнями.