Фуриозо - [43]
Анна постучала по стеклу, чтобы привлечь внимание Рауля, но он не отреагировал: наверно, ветер заглушил стук. Достал из кармана телефон. Не отводя взгляда от Рауля, Анна достала из кармана свой. Как мило: звонит ей, не зная, что их отделяет всего-навсего двадцать метров. Телефон, однако, молчал, а Рауль уже с кем-то разговаривал. Радость угасла. Кому он звонит? Своей чертовой жене? Или… Анна пролистала записную книжку в телефоне, нашла номер Каролины и после секундного колебания дрожащим пальцем нажала на зеленую кнопку: занято.
Разговаривая по телефону, Рауль улыбался. Вот он рассмеялся, закинув голову, и пошел по тропе прочь от ателье. Вскоре исчез из виду. Анна бросилась к двери, открыла ее — в комнату ворвался холодный ветер, растрепал волосы. С крыльца она увидела, как Рауль подходит к бане над мостками. Оглядывается по сторонам, словно проверяя, не следят ли за ним, и входит туда. Анна не без изумления отметила, что из трубы поднимается тонкая струйка дыма.
Устроившись на диване рядом с баром, Хелена дегустировала марки джина и успела выпить уже четыре стакана джина с тоником, хотя на часах не было еще и трех пополудни. В дверях гостиной показалась Луиза.
— Входи! — радушно пригласила ее Хелена. — И захвати оливок или орешков… или еще чего-ничуть вредного и калорийного, на что бывает аллергия.
Рассмеявшись над собственной шуткой, Хелена сделала глоток. Луиза опустилась в кресло напротив, закинула ногу на ногу:
— Да ты пьяна, Хелена!
— Не-е… только чуточку навеселе, — заверила ее Хелена. — А почему у тебя такой кислый вид?
Луизе не терпелось поделиться своими подозрениями, но она вспомнила, что с Хеленой слова нужно подбирать осторожно. Впрочем, все настолько очевидно, что притворяться, будто отношения с Каролиной прекрасные — значит выставить себя на посмешище. Луиза вздохнула и вместо ответа на вопрос взяла бокал у Хелены, опрокинула в себя остатки джина и пересела на диван рядом с приятельницей. Хелена от неожиданности — такого ей видеть еще не приходилось — почти протрезвела.
— В холодильнике есть еще тоник, — сказала Луиза и прикрыла глаза. — Кстати, где Каролина?
— Понятия не имею, Лусс. А не у себя в комнате? Кажется, я слышала стук каблучков по лестнице, а потом грохот входной двери.
— Я такой ее раньше не видела, честное слово.
Хелена усмехнулась:
— Это беременность, Луиза. Добро пожаловать в девятимесячную поездку по американским горкам.
Хелена столько лет скрывала свой алкоголизм, что, даже будучи пьяной, могла играть рассудительную и умную женщину. Хотя, конечно, с каждым разом делать это становилось все труднее. Но теперь, когда Хелена внезапно обрела ясность мысли, она сразу приняла приглашение Луизы участвовать в разборе полетов с сестрой. Ну уж нет! Тем более что Хелена — сообщница Каролины против воли. И когда сидящая рядом всезнайка Луиза потирает виски, изображая жертву, со стоицизмом принимающую страдания, уготованные судьбой, это вызывает не жалость, а смех. Нет, пусть сама разбирается со своей жизнью.
— Каролина беременна, не так ли? — спросила Хелена. — Ты в этом на сто процентов уверена?
— Да, на все сто, — с каменным лицом подтвердила Луиза.
Другого ответа Хелена и не ожидала. Луиза могла ответить:
«Почему ты спрашиваешь?» или «Она тебе говорила что-то другое?», но нет, своих мыслей ничем не выдала. Она всегда такая: скрытная, холодная, расчетливая. А в подружки выбрала непредсказуемую, закатывающую истерики по малейшему поводу Каролину. Удивительно!
Хелена устала от выходок сестры: вечно из одной крайности в другую! То она мрачнее тучи и жизнь ей не мила, то сияет, как солнце. Каролина не только эмоционально незрелый человек, она психически нестабильна, хотя давно не ребенок. Хелена в общем-то смирилась: у сестры своя жизнь, у нее своя. Любой психолог скажет, что разумнее всего предоставить Каролину самой себе.
Но ужасно то, подумала Хелена, что сестре удается втягивать ее в свои ребяческие выходки. Так что никакого посредничества между Каролиной и Луизой! Хватит. Пора серьезно поговорить с Каролиной.
— Но почему она злится, Хелена? — Луиза добавила джина в бокал. — Что я делаю не так? Не понимаю! А Карро отказывается говорить.
— Наверно, гормоны бушуют. У нее сейчас самый пик фертильного возраста. Со мной было то же, когда мы ждали Юханну.
Дверь скрипнула.
— Входи, баронесса! Вспомнишь дурака, а он и появится! Что, под дверью подслушиваешь?
В комнату вошла Каролина с пакетом сырных колец. Покрасневшие глаза говорили о том, что она плакала. Упала в кресло и перекинула ноги через ручку. Зачерпнув горсть колец, отправила их в рот, при этом к губам прилипли рыжие крошки.
— Гормоны, Хелена? — с иронией спросила Каролина. — У тебя уже климакс начался, Мелкерссон? То-то в последнее время ты стабильно в хорошем настроении.
Хелена рассмеялась и протянула руку к пакету с сырными колечками.
— Как ты можешь есть такое каждый день и оставаться худой? — спросила она. — Но скоро все изменится, Каролина. Беременные всегда полнеют, не знала?
Каролина снова запустила руку в пакет. Несколько колец упало на пол, и Луиза нагнулась, чтобы поднять их.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Игорь Соколовский понял, что обычные законы ему не помогут. Его враг силен и коварен. И он переступает через законы общества, законы морали. И что остается простому оперу Соколовскому, который потерял, кажется, уже все. У него остались только память и любовь. А еще друзья. И с этим оружием он решил идти до конца, чтобы разрубить запутанный узел лжи и предательства. Но как не разорваться на части между двумя женщинами, как бороться со страхом потерять любимую, как защитить близких ему людей и выжить самому? А ведь это так трудно, когда ты сам уже умирал, когда смотрел в глаза мертвым и знал, что они тоже лгут тебе.
На семейное торжество, двойной юбилей, собираются все, далекие и близкие, но никому, кажется, оно не приносит радости.Загадочное исчезновение двоих участников торжества — сына юбиляров, неудавшегося писателя, и внука-студента — становится для маленького шведского городка сперва сенсацией, потом рутиной, а после почти забывается. И лишь инспектор полиции Барбаротти стремится докопаться до истины — а она, как водится, окажется трагической и шокирующей.