Фультон - [73]
Смерть Фультона не остановила победного шествия парохода. С каждым годом число паровых судов росло. В разработке и усовершенствовании пароходных конструкций приняли участие десятки талантливых инженеров. Одним из первых были Джон Стевенс с сыновьями в Америке и Генри Белль и Додд в Англии. Белль присутствовал на испытаниях «Шарлотты Дёндас» в 1801 году и одновременно с Фультоном начал постройку парового судна. Механик по профессии, он довольно удачно сконструировал свой пароход. Его «Комета» открыла первые пассажирские рейсы в Англии (по Клайдскому заливу).
Другой английский конструктор Джорж Додд первый рискнул привести свой пароход морем из Клайда на Темзу, пользуясь парусами и паром. В 1818 году по Клайдскому заливу, где впервые начал свою деятельность Белль, плавало уже восемнадцать судов.
Как ребенок учится ходить, цепляясь за стулья, и не сразу решается на смелое предприятие — пересечь самостоятельно комнату, так и первые пароходы не отваживались далеко отходить от своих берегов. Первый трансатлантический рейс был совершен в 1819 году «Саванной», небольшим парусно-паровым судном в 300 тонн водоизмещения. Выйдя из Саванны 27 апреля, оно достигло Ливерпуля (Англия) 26 мая, идя под парами восемнадцать дней. «Саванна» посетила Копенгаген, Стокгольм, Петербург и 9 декабря благополучно вернулась в Америку, продемонстрировав Европе новый способ морского транспорта.
В 1823 году другое парусно-паровое американское судно «Энтрепрайз» благополучно совершило путешествие в Индию. Пользуясь только своими паровыми машинами, впервые пересекли Атлантический океан в 1838 году пароходы «Грет-Вестерн» и «Сириус». Первый из них имел 1240 тонн водоизмещения и паровую машину в 450 лош. сил. Весь его рейс занял всего пятнадцать дней, что было отмечено как замечательное достижение того времени.
Почти до середины прошлого века пароходы обычно снабжались парусами и мачтами. Делалось это отчасти для перестраховки на случаи серьезной поломки машины, отчасти для экономии угля и увеличения скорости хода. В наше время паруса на пароходах исчезли совсем, а мачтами пользуются для установки сигнальных огней и антенны.
В ближайшее десятилетие после смерти Фультона пароход подвергся коренным изменениям. Борьба между деревом и железом кончилась победой последнего. С увеличением размеров судов только железные конструкции могли выдержать тяжесть корпуса и новые мощные машины. Первый такой пароход был выстроен в Англии в 1843 году. «Грэт-Бриттэн» (так он назывался) имел уже 3500 тонн водоизмещения и машину в 1000 лош. сил.
По мере увеличения размеров судов росла и мощность их двигателя. Уаттовские машины низкого давления с балансиром постепенно уступали место машинам двойного и тройного расширения, с непосредственной передачей движения штока цилиндра на кривошип коренного вала. Легкие трубчатые котлы, с давлением пара в несколько атмосфер, сделались типовыми котлами для всех пароходов.
В двадцатых годах Роберт Стевенс, сын Джона Стевенса, ввел существенное усовершенствование к конструкцию гребного колеса, заставив его лопасти входить и выходить из воды в вертикальном положении, благодаря чему значительно увеличилось их полезное действие.
В конце тридцатых годов соперником гребного колеса выступает гребной винт. О применении винта для передвижения по воде упоминал еще в XVIII веке Эйлер. Джон Фич применил его на своей паровой лодке в 1790 году. В 1829 году австрийский инженер Рессель построил небольшое паровое судно с винтом. В 274 технику пароходостроения винт начал прочно входить с 1838 года, когда Эриксон и Смит доказали всю практичность замены прежних неуклюжих и тяжелых колес гребным винтом.
Интересно отметить, что в России первое паровое судно появилось уже в 1816 году, почти одновременно с появлением его в Англии и Германии. Пароход этот был построен в Петербурге английским заводчиком Бердом и состоял из деревянной баржи длиной в 20 метров, снабженной четырехсильной уаттовской машиной, вращавшей два гребных колеса. Он совершал регулярные рейсы между Кронштадтом и Петербургом, тратя на рейс около трех часов.
Дальнейшая эволюция фультоновского парохода тесно связана с общими социально-экономическими условиями и с успехами технических знаний. Гребное колесо сейчас уже почти ушло в область истории. Очень скоро пройденным этапом станет и паровая машина, начавшая свое отступление с начала нашего века перед более экономичной и легкой паровой турбиной. Но и у турбины появился сильный соперник в виде дизеля — двигателя внутреннего сгорания. Теплоход успешно борется с пароходом.
В эпоху Фультона до начала двадцатых годов Х1Х столетия размеры пароходов не превышали нескольких десятков метров, а водоизмещение их — двух-трех сотен тонн. Мощность машины едва достигала полусотни лошадиных сил, а скорость судов — десятидвадцати километров в час. За последующее столетие «Клермонт» превратился в трансатлантические гиганты, вроде недавно спущенных на воду «Куин Мэри» и «Нормандии». Длиной в >1/3 километра, в 75 тысяч тонн водоизмещения, с машинами в 150 тысяч лош. сил, они мчатся по океану со скоростью пятидесяти километров в час, эти настоящие пловучие города с многочисленным населением.
Книга в доступной форме рассказывает об истории появления паровых машин и железных дорог, повествует об их устройстве и роли в экономике большой страны. Кроме подробного описания устройства, издание снабжено наглядными, хоть и упрощенными схемами и художественными иллюстрациями.
М.В. Ломоносов, как великий ученый-энциклопедист, прекрасно понимал, какую роль в развитии русской культуры играет изобразительное искусство. Из всех его видов и жанров на первый план он выдвигал монументальное искусство мозаики. В мозаике его привлекала возможность передать кубиками из смальты тончайшие оттенки цветов.До сих пор не оценена должным образом роль Ломоносова в зарождении русской исторической картины. Он впервые дал ряд замечательных сюжетов и описаний композиций из истории своей родины, значительных по своему содержанию, охарактеризовал их цветовое решение.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.
В книге Рудольфа Баландина читатель найдет увлекательные рассказы о странностях в жизни знаменитых интеллектуалов от Средневековья до современности. Герои книги – люди, которым мы обязаны выдающимися открытиями и техническими изобретениями. Их гениальные мысли становились двигателем человеческой цивилизации на протяжении веков. Но гении, как и обычные люди, обладают не только достоинствами, но и недостатками. Автор предлагает ответ на вопрос: не способствовало ли отклонение от нормы, пусть даже в сторону патологии, появлению нетривиальных мыслей, решений научных и технических задач?
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.