Фулгрим: Палатинский Феникс - [62]

Абдемон понимающе кивнул.

— Мятежники думают, что мы держимся в стороне. Не предполагают, что мы можем внезапно появиться в цитадели без поддержки и вырвать им глотки. — Воин нахмурился. — И все же… Нас только семеро, плюс две «Грозовые птицы». Честно говоря, я бы тоже такого не предполагал. Слишком похоже на самоубийство.

— Самоубийство — удел глупцов или отчаявшихся. Я ни тот, ни другой. — Фулгрим улыбнулся. — Я давно уже спланировал этот акт, и теперь нам пора выйти на сцену. Показать Визасу и всей Галактике, на что мы действительно способны. — Он протянул руку, как будто хотел схватить точку-обитель и вырвать ее из горной гряды. — Одним идеальным ударом мы усмирим эту планету и моих братьев. После этого наши труды начнутся по-настоящему. Это лишь первый шаг, Абдемон. Ты готов?

— С рождения, мой господин, — поклонился лорд-командующий.

— А как насчет вас? — спросил Фениксиец, внимательно глядя на других сынов. Примарх взял с собой всех, кроме Кирия: мечника, невзирая на его протесты, оставили охранять Пандиона. Хотя теперь Нова-Василос находилась под полным контролем правительственных войск, Фулгрим сознавал, что наследному губернатору все равно требуется защита. Триумф очень близок, но загнанный в угол враг способен разрушить даже самый лучший замысел. Дети Императора поняли это на Проксиме.

Касперос и прочие легионеры выглядели истинными полубогами, как того и желал примарх. Даже Фабий начистил золотые вставки на доспехе до ослепительного блеска. Нагрудники воинов туго перетягивали бандольеры с гранатами и запасными магазинами, мечи свободно лежали в ножнах. Каждый космодесантник был армией из одного бойца, вооруженной до зубов и готовой к битве. Фениксиец слышал, как гудит силовой топор Квина и ворчливо скулит цепной клинок апотекария.

Взревел сигнал приближения к цели, и отсек залило багровым светом. Развеяв гололит, примарх поднялся.

— Итак, мы наконец-то прибыли. Я заявляю о праве на первую кровь. У кого-нибудь есть возражения?

Возражений не было. Улыбнувшись, Фулгрим надел шлем, обнажил Разящего Огнем и зашагал к люку. Глухо зашипев, тот открылся без скрипа. Завывающий ветер ворвался в трюм, дергая Фениксийца за плащ, руки и ноги. Не обращая на него внимания, примарх встал в проеме. Под ним расстилался горный хребет, подобный длинному рубцу на теле какого-то доисторического гиганта. Мерцающая пелена эфирного купола почти скрывала от глаз башенки Сабазия-ут-Анабас. Силовое поле, потрескивающее разрядами энергии, мешало «Грозовым птицам» приземлиться. Его следовало уничтожить.

Фулгрим без раздумий прыгнул из люка «Огненной птицы», жаждая наконец схватиться с тенями, ускользавшими от него с момента прибытия на Визас. Сабазиты ответили на вызов примарха, угодили в его западню, и теперь он избавится от них.

Идеально.

Падая к монастырю, Фениксиец считал аэролеты. Большие и малые суда стояли на якоре, привязанные к высочайшим пикам прочными тросами. По каменистым тропкам поднимались и спускались члены экипажей, занятые пополнением боекомплекта и запасов топлива. На глазах Фулгрима вторая «Грозовая птица» отвалила в сторону и устремилась к неподвижной стае. Небо расчертили трассы зенитных снарядов, но имперская машина, игнорируя их, открыла огонь из штурмовых пушек. Пилот выбрал целью не беззащитные летательные аппараты, а резервуары с горючим и ящики с боеприпасами. На склонах заплясало пламя; оно поползло вверх по швартовам, протягивая к аэролетам колышущиеся когти.

Заложив вираж, «Грозовая птица» ринулась в верхние слои атмосферы. Тут же с грохотом взорвалось первое воздушное судно, и в считанные мгновения всю флотилию поглотила огненная буря. Отвернувшись, примарх обдумал выбранную им тактику.

Возможно, кто-нибудь назвал бы поспешным его решение броситься прямо в сердце неприятельского воинства, особенно с такой высоты и на такой скорости. Но Фениксийцу оно подарило огромное наслаждение.

Несмотря на поразительные способности к тактике и стратегии, Фулгрим прежде всего был примархом. Существом, какого мир не знал прежде и не узрит в будущем. Фениксиец упивался осознанием этого. Он мог сгибать руками сталь, часами выживать в вакууме. И он мог поступать так, как собирался поступить сейчас. В первый и последний для себя раз неприятели Фулгрима увидят в бою одного из сынов Императора. Невозможно представить что-то более почетное.

Поэтому примарх скрестил руки на груди и не стал противиться силе тяжести, несущей его к цели.

Приземлившись, он сотряс Сабазий-ут-Анабас до основания. Стройное тело Фениксийца без труда пронзило потрескивающий эфирный купол и врезалось во внутренний двор, подобно минометному снаряду. Ударная волна разбросала людей вокруг эпицентра. Генераторы энергетического поля взорвались и полыхнули огнем, нижние ярусы монастыря затянуло копотью.

Фулгрим поднялся из воронки. К его позолоченным латам льнули завитки пара. Выхватив свободной рукой Клеймящего Огнем, примарх выстрелил. Мятежник вспыхнул на бегу и за доли секунды рассыпался грудой пепла. Разящий Огнем метнулся вперед и снес голову другому врагу.

Сквозь пелену дыма к Фениксийцу бежали солдаты в броне. Зарычали тяжелые автоматические карабины, пули защелкали по нагруднику и шлему великана. Бойцам удалось лишь привлечь внимание Фулгрима. Тот развернулся, и волкитный разрядник извергнул волну жара.