Фулгрим: Палатинский Феникс - [6]

Квин и остальные едва не устроили дуэль. Офицер опасался, что нечто подобное случится вновь, если не занять чем-нибудь воинов. Гордыня быстро отравляла голубую кровь. От Детей Императора ожидалось, что они постоянно будут испытывать себя, но не существовало надежного способа проверить свои умения, кроме поединка с другим легионером. Успехи боевых братьев воспринимались как вызов. Любые достижения были мимолетными и вскоре забывались в погоне за совершенством, воплощенном в примархе.

Абдемон не забыл, как впервые увидел Фулгрима: тот стоял на вершине своей твердыни из стекла и стали, облаченный в официальные одеяния, которые в сумерках мерцали шитьем. Истинный правитель Древних Атин, возрожденный на планете во многих световых годах от Терры. Кемос был тихим и блеклым миром, но там, где ступал Фениксиец, звуки и цвета возникали в изобилии. Он служил маяком надежды — как для народных масс родины, так и для выживших генетических сынов.

Но лорд-командующий сдерживал эту надежду прагматизмом. Появление Фулгрима ознаменовало кардинальные перемены: поредевшие ряды легиона пополнились незнакомыми лицами. Абдемон сдвинул брови, вспоминая, как обновление договоров о кровной подати с Европой и прием кандидатов с Кемоса помогли остановить сползание братства к бессилию.

Фениксиец стал их спасением. Не только от хвори, но и от неуемного желания доказать, что они заслуживают врученной им аквилы. Примарх взвалил груз несовершенства воинов на собственные плечи; под его руководством легионеры или обретут искупление, или сгинут окончательно, не выдержав грядущих испытаний.

Заметив посланницу со свитой, лорд-командующий отбросил эту мысль. Женщину сопровождало разноголосое сборище: младшие итераторы, писцы, мелкие аристократы с десятка недавно приведенных к Согласию планет. Они занимали почти всю палубу, и Абдемон заметил в шумной толпе телохранителей эмиссара, осторожно наблюдавших за ним. Космодесантник ответил тем же, но исподволь.

Он насчитал двенадцать охранников, рассредоточенных по обзорной палубе. Благородные убийцы в пышной одежде, но с практичным оружием. Патрицианского вида, но, что одобрил легионер, полные скрытой жестокости. Мужчины и женщины, привыкшие лгать и играть со смертью, они умели вести светские разговоры, вычисляя при этом, как ловче покалечить или прикончить собеседника. По слухам, телохранителей набирали из внебрачных детей самых знатных семейств Европы — такие отпрыски никогда бы не унаследовали титул, и для кровной подати они не подходили. Утверждали, что где-то на Луне располагается комплекс, где подобных людей учат искусству смертоубийства и затем продают с аукциона.

Сама посланница также происходила из древнего аристократического семейства и могла проследить свою родословную вплоть до закатной эпохи, что предшествовала наступлению Долгой Ночи. Она принадлежала к итераторам старого толка, каких сейчас почти не осталось, — с недопустимо яркой по нынешним меркам личностью. По мере того как Великий крестовый поход рос в масштабах, его чиновничий аппарат настраивали все более тонко.

Абдемон заметил посланницу в центре толпы щеголей. Она внимательно наблюдала, как ее охранник-убийца кружит рядом с воином легиона.

— Идиот, — пробормотал лорд-командующий, глядя на Кирия.

Космодесантник с почти мраморно бледным лицом носил мастерски сработанный доспех. На ровных керамитовых пластинах виднелись изящные рольверки со сценами из истории Кемоса. Стригся воин очень коротко, почти наголо, а резкими чертами лица напоминал самого Абдемона. В них обоих было что-то от примарха — малозаметные детали внешности, указывающие на генетическое происхождение от Фулгрима. Возможно, поэтому Фениксиец так благоволил Кирию.

Легионер держал клинок опущенным, приглашая соперника атаковать. Фехтовал Кирий первоклассно, но вычурно, напоказ. Он был дуэлистом по природе своей, как и многие кемосцы, — нить личных поединков тянулась через весь гобелен их культуры. Это проявлялось не только в стиле владения клинком, но в любых видах деятельности, даже поэзии и музыке.

Телохранитель почти не уступал Кирию в росте, но был заметно стройнее. Его лицо под сетью дуэльных шрамов выглядело почти андрогинным. Поверх сюртука из какой-то переливчатой ткани охранник носил церемониальный нагрудник с оскаленной мордой горгоны. Отличный меч в его руке, судя по виду, содержался в порядке.

Абдемон заметил, как напряглись мышцы телохранителя, но пропустил момент выпада — быстрого, уверенного, точного и совершенно неудачного. Кирий легким движением блокировал удар, который выпотрошил бы обычного человека и причинил бы серьезное неудобство космодесантнику.

Используя инерцию парирования, охранник крутнулся в сторону и выскочил из зоны досягаемости. Рассмеявшись, легионер пошел за ним, пока франты вокруг хлопали и радостно кричали. Лорд-командующий заметил, что главный итератор не делает ни того, ни другого. Она просто наблюдала и анализировала.

— Кирий, тебе нечем заняться по службе? — громко спросил Абдемон.

Космодесантник застыл, потом скованно поклонился оппоненту и обернулся: