Fugit irreparabile tempus - [5]

3

…- Вставай, вставай, — разбудил Сережу ворчливый голос деда. — Машину подгони к дому, время не ждет…

«Время не ждет» было любимой присказкой старика, сам он говорил, что подцепил это выражение в своей далекой юности, из романа Джека Лондона.

Сережа проснулся и с удивлением заметил, что дед стоит возле его постели уже умытый и побритый, в стареньком, не по сезону, легком плащике, под которым подозрительно прямо и угловато топорщатся плечи. «Не иначе, как дед в мундир вырядился, — удивился спросонья Сережа и тут же спохватился: — И куда это он собрался, зная, что мне сегодня на службу? Может, в город, к кому из друзей-знакомых?»

Сережа спросонья напряг память, но никаких особо памятных дат на сегодняшний день, кажется, не выпадало — ни государственных, ни ведомственных, ни семейных. «А и ладно, чего гадать, — решил он, подымаясь наконец с постели. — Хочет дед со мной прокатиться, пусть едет, все равно его не удержишь…»

Собирался на работу Сережа недолго, то и дело подгоняемый строгим взглядом деда Андрея, буквально преследующим внука в ставшем неожиданно тесным дачном домике. Потому молодой человек решил сделать вид, что забыл про завтрак, и перед выходом с территории дачного участка только уточнил у старика:

— А распечатка-то вчерашняя где?

— У меня, у меня, не волнуйся, захвачу с собой обязательно…

И дед продемонстрировал ему старенький скоросшиватель, неизвестно из каких «закромов родины» извлеченный и заполненный листами перевода романа.

Прихватив с собой тяжелую сумку с вычислителем и ЦПУ, Сережка легкой рысцой поспешил к стоянке для автомобилей, сооруженной членами садового товарищества достаточно далеко от участков, что бы не портить собственный отдых запахами выхлопных газов, бензина и машинного масла. Правда, стоянку оборудовали на совесть. Просторную, с футбольное поле, площадку заасфальтировали, и даже навес над ней смастерили из подручных материалов. Навес этот предохранял автомобили от дождя, а вот на зиму снимался, что б не рухнуть под тяжестью снега. Но зимой дачи посещали редко, а те, кто умудрялся жить в маленьком поселке постоянно, давно уже обзавелись капитальными гаражами неподалеку от железнодорожной станции.

Спешил Сережа не напрасно, когда он подгонял машину к своему фамильному домику, возле калиточки уже переминался с ноги на ногу дед. Против ожиданий Сережи дед не забросил на заднее сидение свой скоросшиватель с рукописью, как сделал бы это сам молодой человек, а устроился рядом с водительским местом, продолжая держать в руках старые картонные корочки.

Уже выруливая с проселочной дороги от дачного товарищества на хорошую подмосковную магистраль, Сережа поинтересовался у упрямо молчащего деда:

— Может быть, музыку включить?

— Не надо, — покачал в ответ головой Андрей Семенович. — Ваших новомодных звуков я не люблю, а старого у тебя, небось, и нету…

— Так можно по радио что-нибудь найти, — выкрутился Сережа, в запасе у которого и в самом деле не было тех песен и музыки, которые предпочитал дед.

— Ну, радио давай, — с некоторым сомнением разрешил Андрей Семенович.

По радио шли новости, и Сережа полностью отдался вождению, потому как все новости он, по долгу службы, зачастую знал раньше остальных граждан страны. А вот дед, казалось, внимательно прислушивался к информации о новой выставке в Сокольниках, об организации очередного кинофестиваля, о положении дел в Белуджистане и перспективах реального примирения индийцев с пакистанцами.

Поездка продолжалась совсем недолго, и всего-то через полчаса Сережа аккуратно пристроился к тротуару на окраине небольшого скверика, заполненного резными лавочками и густыми кустами сирени. На противоположной его стороне, у фигурных решетчатых ворот прогуливался дежурный сержант, проверяя пропуска у спешивших на работу сотрудников. Само же здание, в котором обитало аналитическое Управление, находилось в глубине двора, метрах в пятидесяти за воротами: стилизованный под ампир начала века, но построенный из современных материалов, пятиэтажный дом радовал глаз вычурностью декоративных башенок и лепниной. Впрочем, пять надземных этажей были той самой верхушкой айсберга, прячущей под собой основную, подземную часть Управления, заполненную архивами, вычислительной техникой, собственным бомбоубежищем и многочисленными резервными комнатами для сотрудников.

Заглушив двигатель, Сережа скосил глаз на деда. Тот продолжал спокойно и невозмутимо сидеть на своем месте и, казалось, даже не заметил, как они переместились с дачных участков на окраину города.

— Приехал я, дед, — попытался было вернуть старика к жизни Сережа.

— Да и я приехал, — с готовностью откликнулся Андрей Семенович. — Выходим, внучек, выходим…

Ничего не понимая, Сережа вышел из машины и обошел её. Обычно дед сам прытко выскакивал из машины, не ожидая посторонней помощи, а иной раз даже и сердился, если кто-то из родственников пытался открыть перед ним дверцу, но сейчас Андрей Семенович дождался, как это сделает Сережа и очень многозначительно, церемонно покинул свое место. К удивлению внука на улице дед оказался уже без старенького плащика, прикрывающего, как оказалось, военный мундир прежнего старинного образца с полковничьими погонами и солидным иконостасом орденов и медалей. Вообще-то, молодой человек с детских, первых сознательных лет знал какими наградами и за какие заслуги отмечен его предок, но сегодня, в ярком весеннем солнышке, на старом мундире ордена и медали смотрелись как-то по-особому.