Фуга с огнём - [9]

– Ме-е-е-енеджер. – Вика очень похоже изобразила козу и они рассмеялись. Да. Вот с этого когда-то всё и началось. С «ме-е-е-енеджера». Тогда они всерьёз разругались, тогда Мария впервые ударила дочь.

Снова закружилась голова.

– Паша?

Павел вздрогнул, поднял взгляд. Елена. Сон… или что? Всё снова поменялось. Кроме…

В руке у него другой телефон. Тот, который у него был там, где Мария и Виктория.

– Заснул? – засмеялась она. – А меня одну бросил!

– Странный сон, – признал Павел. Только что произошедший разговор с Марией и Викой проваливался, уходил в толщу памяти, терял краски реальности.

– Я не сон! Да? Да? – Она села ему на колени и Павел осознал, что на Елене ничего нет. И голова закружилась уже по-другому.

Она рассмеялась, когда он подхватил её и понёс – назад, в спальню, она же кабинет.

– Иди ко мне, – попросила она, как только Павел посадил её на кровать. – Иди… всё потом, все сны потом, да? Да?

Да.

Все сны – потом.

Все до единого. Даже сон о Виктории.

Елена таяла, текла под его пальцами, была и сталью, и воздухом, и жаром, и прохладой.

Неужели я тебя придумал? Неужели я придумал, и ты появилась?

– Ты мой, – шепнула она, покусывая его за ухо. – Мой, мой, мой… никому не отдам… никому-никому…

– Что будешь на завтрак? – поинтересовалась Елена, появившись в спальне. Павел позволил себе немного поваляться, хотя давно уже не позволял. Елена не возражала. Мебель подкручена, ножи наточены, из кранов не капает, двери не скрипят, пусть мужик отдохнёт малость.

– Как всегда, – предположил Павел.

– Смотри! Растолстеешь, заставлю жир сгонять! – предупредила Елена. Увернулась – Павел попытался поймать её. – Не сейчас! Ты умеешь готовить только яичницу! Потерпи!

И убежала.

А Павел положил оба мобильника и принялся переводить взгляд с одного на другой.

Ничего не понимаю. Так сон или нет?! Откуда во сне может взяться мобильник из… то есть наоборот, откуда не во сне может взяться?

«Как всегда» означало яичницу с ветчиной, сыр и кофе. Сама Елена ела бутерброды с сыром, ну и кофе тоже пила. По-настоящему ела только за обедом. А так… Птичка не птичка, но ест мало.

– Съездим к моим сегодня? – предложила она.

– Давай, – согласился Павел. Увидеть чуть больше этой реальности, где у выдуманной девушки есть настоящая мама. Хорошо, если настоящая.

– Тебя что-то беспокоит, – заключила Елена, встав у него за спиной. – Нет-нет, не мешаю. Кушай. Это правда был только сон?

– Я не уверен, – признался Павел. – Хочется думать, что сон.

Она потрепала его по голове и вернулась за стол.

– Ты какой-то не такой, – признала она. – А может, это я от радости… Поел? Всё, брысь с моей кухни, займись домом!

Займись домом? Прибраться? Не привыкать, да и не унизительное занятие, приводить свой дом в порядок. Свой дом – ведь хозяин не тот, кто может продать или сломать, а тот, кто заботится. Вот. Отец этому обучал, а сам Павел, вроде бы, сумел обучить Вику.

Павел бродил по комнатам, работая пылесосом, и думал.

Странно всё получается. Раньше всё воображал – как Елена выглядит, всё такое. Воображал и, так скажем, интимные моменты. Прямо скажем, воображал больше того, о чём осмелился бы говорить вслух. В голову иногда такое придёт, сам удивляешься.

Однажды Мария соизволила прийти к нему сама. Совсем худо было Павлу, выдуманная девушка не помогала жить, скорее уже наоборот, а настоящая крутила им как хотела, и ничего толком не говорила.

– Так она что… Она на самом деле?! – поразилась Мария. Что-то почуяла. Потом Павел осторожно расспросил её – да, именно почуяла. Запах косметики. А ведь воображаемая Елена практически не пользуется косметикой, так – дезодоранты, и то потому, что ей нравятся их запахи – ненавязчивые, но узнаваемые. Морская соль. Корица.

В тот момент Павел хотел сказать всё. Что нет Елены, и не было, что это просто игра воображения. А ну как Мария покрутит пальцем у виска и сразу же уйдёт?

Он решил просто задвинуть Елену подальше в память, убрать долой, не думать и не представлять её.

– Была, – пояснил Павел, в надежде, что Мария поймёт так, как он надеется.

– Паша! – Мария кинулась к нему на шею. – Прости меня! Ты один меня на самом деле понимаешь… – И так далее, и тому подобное. Мария умеет добиваться своего. И ведь права была – пожалуй, только Павел и был с ней просто потому, что ему нужна была она. Вся. Не деньги, не тело, не связи по отдельности.

…И Елена ушла, частично вернулась назад, в нереальность, в небытие.

И вот она здесь, в той же самой квартире, хлопочет на кухне. Именно такая, какой её Павел и представлял. До каждой родинки, до запаха волос и кожи, до звука голоса.

– Всё убрал! – Елена появилась в гостиной. – Умница! Давай, собирайся. Туда ехать полтора часа в одну сторону.

– Прямо сейчас? – Павел взял её за руки, посмотрел в глаза.

– Я веду себя неприлично, да? – прошептала Елена, прижимаясь к нему. И вдруг расплакалась, обхватив его руками, прижавшись сильно-сильно. Павел не знал, что и делать. – Я не могу без тебя! Я больше бы не смогла!

– Я с тобой. – Павел погладил её по голове. – Я с тобой, солнце моё.

Она отстранилась, улыбнулась, вытирая слёзы. Губы ещё подрагивали.