Fuga maggiore - [7]

— Да, точно… Голова кружится, тошнит…

— Расстройство вестибулярного аппарата. Дэй Сэйторий, можете прервать контакт?

— А-а… — к облегчению Фуоко, Кирис наконец-то прикрыл белые склеры веками и тут же снова распахнул уже нормальные глаза. Сетка молний между ним и Фуоко внезапно пропала, словно кто-то повернул выключатель. — Все, отцепился. Что с той фигней?

— Продолжает двигаться в прежнем направлении… сенсорные массивы фиксируют хаотичное мерцание аномалии… контакт утрачен. Дэй Сэйторий, состояние вашего организма приближается к критическому: пульс сто восемьдесят, давление высокое, температура тела возросла почти на полтора градуса. В соответствии с императивом первого уровня я прерываю эксперимент. Посылаю дрона, он переместит вас в медицинский кокон до восстановления стабильного состояния.

— Вот еще, сам доберусь, — Кирис грузно сел, потом попытался подняться. Фуоко протянула руку — и чуть не упала, когда парень повис на ней всей тяжестью. Его кожа казалась ужасно горячей.

— Кир, тебе плохо? — встревоженно спросила Фуоко, подставляя плечо.

— Фигня…

Дверь бункера распахнулась, и в нее невысоко над полом скользнуло нечто серое и бесформенное. Дрон ловко подлез под Кириса (прошуршали по полу отпавшие провода), и Фуоко и вздохнуть не успела, как его тело выплыло в раздевалку. Сдернув с себя контакты, девушка бросилась за ним, шлепая босыми ногами по каменным плиткам. Однако ее опередили две молнии, пестрая и черно-белая, только что, казалось, дремавшие у дальней стены бункера, проскочившие в дверной проем прямо под носом. Парсы вспрыгнули на медицинскую кровать, в которой уже быстро тонул Кирис, уселись на задние две пары ног, скрестив передние на груди, словно пара профессоров на консилиуме, и синхронно кивнули.

— Ку-ун, — протянула Зорра. — Помрет?

— Мр-р… — Гатто сморщил нос. — Большой. Сильный. Глупый. Не должен.

— Уши сейчас пообрываю! — пригрозил Кирис. Он безуспешно попытался выпростать из серой массы руки, но вместо того сразу провалился по горло. — Дзии, блин! На хрена ты меня закапываешь?

— Просто мера предосторожности, — прозвучал в помещении невозмутимый голос искина, на сей раз принявшего на себя мужскую роль. — На случай внезапной остановки сердца. В случае такого маловероятного события я смогу немедленно применить непрямой массаж сердца и принудительную вентиляцию легких. Дэй Сэйторий, не беспокойтесь, я освобожу вас не позже чем через пять минут.

— Нефиг меня здесь вообще держать! — рявкнул Кирис. — Я же говорю, все в порядке!

— Дэй Сэйторий, ваше возбужденное эмоциональное состояние вовсе не способствует стабилизации состояния физиологического. Если так продолжится и дальше, мне придется настоять на прекращении экспериментов на продолжительный срок. Не забывайте, что в данном вопросе у меня право вето, которое не может перекрыть даже ректор.

Кирис зашипел. Фуоко хихикнула. Она присела на край саркофага и погладила друга по волосам.

— Не буянь, Кир, — посоветовала она.

— А то что? — буркнул парень.

— Хм… — Фуоко задумчиво поглядела на Зорру. Парса ухмыльнулась во всю зубастую пасть и соскользнула с кровати, чтобы несколькими секундами позже вернуться с неведомо откуда взявшимся синим фломастером в передней левой лапе. Уронив его возле кировой головы, она выжидательно глянула на хозяйку. — Ну, вот и ответ. Хочешь, нарисуем тебе солнышки на щеках? Или на лбу? Чтобы повеселее выглядел?

— Я вам нарисую! — Кирис скосил глаза. — Вы сдурели? Это же перманентный маркер!

— Значит, останешься обаяшкой гораздо дольше, — Фуоко снова хихикнула. От сердца у нее отлегло: приступы сердцебиения и повышенного давления во время экспериментов у Кира случались и раньше, но еще ни разу не приводили к проблемам. И сейчас, похоже, обошлось. — Говори, что тебе нарисовать? Думай быстрее, а то сама выберу.

Она протянула руку, взяла фломастер, сдернула колпачок и задумчиво поставила точку на ногте, потом потерла ее.

— И в самом деле перманентный… — задумчиво произнесла она. — Ну?

— Гатто, блин! Убери маркер! — в голосе Кириса прорезались панические нотки.

— Кир хозяин, — сообщил парс. — Зорра друг. Фучи друг. Неразрешимый конфликт императивов. Самоустраняюсь.

Черно-белый зверь улегся на кровать, сунул нос под среднюю мышку и затих.

— Урод! Фучи, только попробуй… — безнадежно пообещал Кирис.

— А то что? — переспросила Фуоко. — В эсперанто тренироваться со мной не станешь? Промежуточный зачет скоро, а ты сколько слов помнишь — десять или одиннадцать?

— Разведусь и брошу, — буркнул Кирис. — Пойдешь себе другого принца искать, из понаехавших. Вон, иди развлекайся с Оронзо своим ненаглядным. Он и так губы красит, еще пара штрихов не повредит.

— Вовсе он не красит, — как можно язвительнее отозвалась Фуоко, хотя и передернувшись внутри. Оронзо она на дух не переносила. Принадлежал он к какой-то побочной занюханной ветви семьи Смеарх, однако по части гонора и высокомерия переплевывал самого Донни Смеарха. Как он пробился в подготовительный колледж при Университете, Фуоко не знала и знать не хотела, но тошноту он вызвал с первой же встречи на балу двухлетней давности. Значит, милый Кир, решил ударить ниже пояса? — У него цвет губ такой естественный. А ты, значит, ревнуешь?