Фронтир Индикона. Часть II - [9]

Выступать решили рано утром.

– Ну что, Ярослав Александрович, присядем на дорожку. Вижу, вы даже не предлагаете нашим провожатым присоединиться.

– А смысл? Они этого леса боятся, как огня. Вдвоём у нас будет больше маневра и к тому же, не забывайте, кожаных штанов и курток на них нет, а потеря охотника не прибавит нам авторитета у кевенги.

– Да-с. Ваша правда. Однако, не пора ли нам выдвигаться?

Проводник наш перестраховался и остановился довольно далеко от леса. Я ещё вчера составил карту местности обойдя это место и наш маршрут. Мы должны по широкой дуге пройти через лес и выйти в условленном месте, где нас и будут поджидать.

К самому мёртвому лесу мы добрались только за полдень. Привычные деревья исчезли, а вместо появились толстые, приземистые стволы, покрытые корой грязно-бурого цвета, от которых во все стороны тянулись длинные ветви во многих местах, касающихся земли под своим весом. Через равные промежутки на них виднелись шишковидные утолщения, заметно отличающиеся по цвету. По земле то тут, то там вылезали не менее мощные корневища. Кроме густого ковра мха, никакой растительности не имелось, пропали трели птиц, стрёкот мириадов светляков и многие другие звуки. Стояла мертвенная тишина. Перед входом в лес мы одели штаны и куртки, а на голову натянули колпаки с прорезями для глаз, укрыли и быка.

– Нда-с. Паскудное место. Вы уверены, что нам именно сюда надо?

– Да вон же они! Коконы видите? Вон под тем деревом белеют!

Несмотря на обилие корней передвигаться здесь было много проще из-за полного отсутствия кустарников и травы. По дороге нам пару раз приходилось вылезать из клетки чтобы расчистить путь

– Павел Петрович! ААА!

– Рычаг! – заорал он, и я рванулся чтобы опустить клетку.

Как мы не старались, но почти проворонили нападение пауков. Мгновение спустя клетку сотряс мощный удар. Жалобно заскрипели жерди, а одна из распорок с хрустом растрескалась вдоль.

– С гиену размером, говорите?! Они как бы не больше нашего быка весом! – схватив арбалет Павел наставил его на вновь несущегося на нас паука и выстрелил. – Тьфу ты! Бесполезно! Словно слону дробина.

Бум! Очередной удар сотряс клетку. Их было двое. Тот, что крупней пытался протаранить клетку, а поменьше размером подскакивая пытался перекусить прутья, но шипы не давали ему этого сделать и он лишь оставлял глубокие, рваные порезы на крепкой, словно железо древесине венге.

– Бесовское отродье! Они слишком быстры! Ярослав Александрович, клетка долго не выдержит!

Один из пауков запрыгнул на клетку и, словно из пожарного брандспойта, обдал нас ядом. Клетка дёрнулась и ватусси, на которого, видимо, попал яд громко заревел, поднялся характерный кислотный запах.

– Павел, красный кувшин! Скорей! Там раствор щелочи. Протри им рану быка, а то мы рискуем остаться тут навсегда!

Больший паук снова разворачивался для таранного удара, словно почуяв, что этого удара клетка точно не выдержит. Конечно, никакие это не пауки, уже мне ли не знать. Ростом они и впрямь доходили мне до груди, а остальное… Семь пар коротких, словно обрубки, членистых ног, плоская и прочная хитиновая крышка. Блюдце на ножках. Пластины прикрывали снизу и сверху, и лишь между ними имелась неширокая щель, откуда по кругу расположились два ряда горящих багряным огнём глаз. Клещ с короткими ножками, живой танк и до кучи, чрезвычайно маневренный. Да на него КПВТ нужен, куда там нашему арбалету!

Не мешкая, я схватил длинное копьё, что мы взяли с собой чтобы отпугивать пауков, и когда он понёсся на нас, набрав скорость, в последний момент умудрился просунуть его между прутьев, упёр в стойки и нацелился воткнуть его между панцирей. Время как будто замедлилось, копьё медленно, словно нехотя, вошло в живую плоть, в щель между верхней и нижней пластиной, но даже несмотря на это, удар был страшен! Клетка вместе со стойками и повалившимся быком отодвинулась почти на метр. Пронзительный, всё возрастающий визг оглушил нас. Паук отскочил, закрутился на месте и снова завизжал и на этот раз так, что у нас из ушей и носа полилась кровь и мы грохнулись на землю зажав голову руками.

Не знаю сколько времени мы приходили в себя, не знаю куда делось второе чудовище. В голове до сих пор стоял звон, но мы собрались, кое-как потихонечку протирали ожоги от кислоты на руках, это точно был не яд. Пытались расшевелить быка, который от высокочастотного звука впал в ступор и не воспринимал никаких команд, потом заменили часть лопнувших распорок и медленно двинулись дальше, через мёртвый лес, к месту встречи.

Я надеялся, что чудовища нас оставят, но не оставили. Огромных монстров, подобных убитому, нам, слава богу, не встречалось, а все попытки таранить клетку мы встречали длинными копьями. Пауки, боявшиеся теперь приближаться к нам, плевались кислотой, но пропитанную жиром толстую кожу так просто не прожечь, и в конце концов нас оставили в покое, хотя постоянно следовали за нами. Всего по мертвому лесу мы пробирались три дня, в общей сложности на нас было совершенно пять нападений, деревянная клетка к концу нашего путешествия дышала на ладан. Спали по очереди чтобы не проворонить очередное нападение. Как ни странно, атаковали монстры только днём, а ночью мы, воспользовавшись моментом, собирали коконы, лежавшие на земле, формы и размеры которых были самые разнообразные и обуславливались в основном формой и размером пойманных животных. В самих коконах кроме высушенных, хрупких костей и рогов никаких останков не было. Стенки коконов были довольно тонкие, мы сперва пропитывали их щелочью, а после сминали и складывали в телегу. Попадались коконы с буйволами, леопардами, антилопами и был даже с носорогом. Пауки предпочитали крупную добычу. Большую часть коконов подбирали на земле, некоторые срезали длинным секатором. Один раз нам попался совсем свежий, наполненный полупереваренной слизью. Пауки по всей видимости использовали кислоту для разложения пищи, а после уже употребляли её – внешне пищеварение. Ещё мы встречали более тонкие, шарообразные коконы, наполненные янтарной жидкостью, внутри которых имелось яйцо размером со голову, и я решил их тоже брать с собой.