Фрикономика - [42]
Изобретение нейлона сделало то, о чем мечтал любой продавец и покупатель: вывело класс в широкие народные массы. В этом отношении его вполне можно сравнить с изобретением крэка.
В 1970-е, если вы относились к тем, кто принимал наркотики, вы просто обязаны были употреблять кокаин, считавшийся наиболее престижным из всех. Поскольку его обожали рок-музыканты, кинозвезды, известные спортсмены и даже некоторые политики, кокаин в те годы был символом власти и богатства. Он был чистым, он был белым, он был необычайно притягательным. Героин и алкоголь тогда не особенно котировались, зато кокаин — это было на самом деле круто.
К сожалению, он был также весьма дорогим удовольствием. Кроме того, эффект от приема кокаина был не особенно сильным и продолжительным. Это вскоре заставило любителей кайфа разбавлять чистый кокаин различными веществами подешевле. Например, они смешивали его с этиловым эфиром или гидрохлоридом кокаина, а затем выпаривали, чтобы получить “свободную основу”. Однако подобные опыты были весьма опасными для здоровья. Примером может быть случай с Ричардом Прайором, который едва не убил себя этим занятием. Тем самым он, безусловно, доказал многим наркоманам, что химию лучше оставить профессиональным химикам. (Прайор, Ричард — известный американский чернокожий комик (Миллионы Брюстера и др. фильмы). Однажды, готовя наркотики, он случайно поджег себя. — Примеч. ред.)
Между тем торговцы кокаином и его почитатели в США, а также в странах Карибского бассейна и Южной Америки, не теряли надежды. Они не сидели сложа руки, а продолжали работать над более безопасным способом дистилляции кокаина. В конце концов, им удалось обнаружить, что выпаривание смеси порошкового кокаина с пищевой содой и водой дает кристаллики, которые можно курить. Эта разновидность кокаина вызывала максимальную привыкаемость и была в десять раз опаснее обычного наркотика. Поскольку при курении кокаин проникал в кровь через легкие, он достигал мозга за считанные секунды, что означало почти мгновенную зависимость. Полученный продукт вскоре был назван крэком, — от английского “треск”, который издавала сода при нагревании. Затем появились и другие названия: “скала”, “криптонит”, “порода”, “скребок” и “любовь”. [9] Вот так в начале 1980-х появился новый престижный наркотик. Теперь необходимы были только две вещи, чтобы крэк подмял под себя все остальные источники кайфа: обильные поставки сырого кокаина и способ вывести новый продукт на массовый рынок.
С первым проблем не было, поскольку в Колумбии всегда был переизбыток кокаина, а рынок сбыта находился не особенно далеко. Еще в конце 1970-х годов в Соединенных Штатах оптовые цены на кокаин, даже на самый чистый, резко упали. При этом в наибольшем импорте кокаина подозревался никарагуанский эмигрант по имени Оскар Данило Блэндон. [10] Этот человек развернул такой бизнес с наркоторговцами из лос-анджелеского района Южный Центр, что его стали называть Джонни Кокаиновое Зерно. Позднее Блэндон утверждал, что продавал кокаин, чтобы собрать деньги для спонсируемых ЦРУ никарагуанских контрас. Он любил говорить, что ЦРУ также покрывает его в Соединенных Штатах, позволяя ему делать свое дело совершенно безнаказанно. Подобные заявления породили стойкую веру, которая и сегодня жива среди многих черных жителей городских окраин. Да, эти ребята искренне верят, что главным спонсором американской торговли кокаином является само Центральное Разведывательное Управление.
Что ж, едва ли не главной задачей книги, которую вы читаете, как раз и является проверка истинности подобных убеждений. Пока ясно только то, что Блендон помог наладить связь между колумбийскими кокаиновыми картелями и местными торговцами, изменившую историю США. Передавая огромные запасы кокаина в руки членов уличных банд, Блэндон и ему подобные положили начало великому и ужасному крэковому буму. В результате, банды, вроде уже известных нам “Черных гангстеров”, получили новую вескую причину для существования.
С тех самых пор, как появились первые крупные города, в них действуют те или иные уличные банды. В Соединенных Штатах банды традиционно становились пристанищем для иммигрантов, недавно въехавших в страну. В 1920-х только в Чикаго было более 1300 уличных банд, ориентированных на представителей самых разных этнических, политических и криминальных групп. Как правило, этим бандам гораздо лучше удавалось терроризировать окружающих, чем зарабатывать деньги. Одни называли себя коммерческими предприятиями, другие громко именовались мафией. Отдельным руководителям этих организаций даже удавалось разбогатеть, но большинство их членов все же оставались дешевыми гангстерами. [11]
Особенно уличные банды процветали в бедных районах Чикаго как раз в 1970-х, когда в их состав входило несколько десятков тысяч человек. В основном, это были мелкие правонарушители, которые пили кровь жителей предместий. Проблема усугублялась тем, что этих преступников почти никогда не сажали в тюрьму. Оглядываясь назад, можно сказать, что 1960-е и 1970-е годы были отличным временем для различных банд в большинстве американских городов. Вероятность наказания была тогда очень низкой — ведь это был расцвет либеральной судебной системы и движения за права преступников. Нарушить закон в то время можно было почти безнаказанно.
