Фридрих Великий - [6]

В период между Вестфальским миром и рождением Фридриха многое изменилось. Турки были отброшены победоносными действиями принца Евгения Савойского. Война за Испанское наследство поубавила аппетиты Франции. Но империя, несмотря на недавние успехи военных кампаний, которые велись от ее имени, оставалась такой же политической фикцией, какой она была все предшествовавшие века. Ее не объединяла религия, а в ряде случаев правитель и его подданные исповедовали разные религии: Германия являлась мешаниной из враждебных друг другу конфессий, некоторые высшие церковные чины в ходе Тридцатилетней войны вынуждены были поменять веру. Империю не объединял общий противник — князья-выборщики Кёльна и Баварии в недавней войне приняли сторону Франции. Ее не объединяла и приверженность правящей династии, поскольку императорский престол, по крайней мере теоретически, был выборным.

В этом-то и заключалось противоречие. Габсбурги, герцоги Австрийские, занимали имперский престол с 1438 года, давая империи преемственность и относительную стабильность, что позитивно контрастировало с хаосом, воцарившимся после правления Гогенштауфенов. Усиление Габсбургов стало одним из выдающихся событий шестнадцатого столетия. Однако время от времени среди германских монархов возникал ропот по поводу попыток Габсбургов, как это им виделось, обращаться с империей как с собственным наследственным королевством, вотчиной Габсбургов. Империя, заявляли они, это собрание независимых суверенов, объединившихся с общего согласия и выбирающих себе старшего, а их независимость, ставшая очевидной после 1648 года, признана в качестве юридического факта международной жизни.

Возможно, Габсбурги часто пользовались короной императоров для получения поминальной власти, но их реальная власть, как и власть других монархов, зависела от размеров земель, фамильного достояния, величины казны, числа подданных, которыми они могли распоряжаться. В этом и заключалась аномалия. Значительная часть владений Габсбургов, которые все чаще, хотя и не вполне верно, рассматривались как «австрийские владения», лежала за границами империи. Самым крупным из них было Королевство Венгрия. Остальные земли также находились вне пределов Германии — война за Испанское наследство закончилась Утрехтским договором, по которому Габсбурги отказывались от претензий на испанский трон, а взамен император получил — для империи — Австрийские Нидерланды, Ломбардию, Неаполитанское Королевство, объединявшее южную часть материковой Италии и Сардинию. Империя не замыкалась на Германии: она не была, хотя многие того и желали, «Великим германским рейхом», основанным на кровных узах. Не была она и единым владением Габсбургов. Император династии Габсбургов обладал ресурсами и интересами далеко за пределами Германии; а германским монархам порой казалось, что империя всего лишь придаток, украшение к основной части наследства дома Габсбургов. Обширные интересы Габсбургов, особенно после присоединения Венгрии и масштабного проникновения на юго-восток по Дунаю, становились все более чуждыми тому, что германские монархи считали интересами Германии, которую определяли как германские земли империи, ее центр.

В восемнадцатом столетии такое положение воспринималось правителями Пруссии как оскорбительное. Внутренне Фридрих Вильгельм был лоялен к императору, в нем укоренился инстинкт почти феодальной иерархии подчиненности — быть Kaisertreu[9], однако инстинкт вступал в противоречие с нарастающим чувством государственной принадлежности, воспитанным современной ему эпохой. Главным вопросом, выраженным в реальной, а не теоретической форме, который стоял перед Фридрихом всю жизнь, был вопрос: Австрия или Пруссия будет доминирующей силой в Германии?

Теоретически каждый монарх в империи, находящийся в плохих отношениях с Веной, мог провозгласить себя защитником «истинного» лица и старинных традиций империи, и Фридрих не был исключением. На практике же это означало борьбу между двумя государствами, между двумя домами. Проблема не получала разрешения еще целых полтора столетия. Она постоянно выходила на первый план со времен Великого курфюрста. В противостоянии этих двух так не похожих друг на друга государств сыграли роль и религиозные разногласия. Австрия, несмотря на обширные и слабо связанные между собой территории и многоконфессиональное население, была южной, главным образом католической страной, принадлежавшей Габсбургам. Пруссия — северная, преимущественно протестантская страна, и правили в ней Гогенцоллерны. Соперничество между ними, зачастую скрытое в туманных статьях имперской конституции и истории, на самом деле было примитивным и непосредственным.

Противоречивость положения Габсбурга как избранного императора и Габсбурга как наследника огромных семейных владений в империи выступала в наиболее остром виде, когда законность престолонаследия была или могла быть оспорена. В 1713 году император Карл VI, слабый, не очень умный человек, наследовавший брату в 1711 году и сильно обеспокоенный будущим своих владений, составил документ, известный как Прагматическая санкция. У Карла VI была единственная дочь, Мария Терезия. В соответствии с современной ему интерпретацией старинных уложений, известных как Салический закон, дочь была лишена нрава наследования австрийского престола, но в соответствии с санкцией она могла при отсутствии наследника мужского пола получить это право.