Фрида Кало - [10]

Кало тогда чудом осталась в живых, далее последовал месяц реабилитации в больнице Красного Креста после множественных переломов и удаления железного поручня, который в момент аварии вонзился ей прямо в живот. Как ни парадоксально, говорят, что художнице эта авария дала много плодородной почвы для создания легенды о собственной персоне, которую Фрида неустанно подпитывала новыми деталями.

Автопортрет на границе между Мексикой и США. 1932. Нью-Йорк, частная коллекция

Автопортрет на границе между Мексикой и США. 1932. Нью-Йорк, частная коллекция

Мое рождение. 1932. Частная коллекция Мадонны

Мое рождение. 1932. Частная коллекция Мадонны

Несмотря на все выпавшие на ее долю несчастья, Кало никогда не отказывалась от жизни, достойной языческих богинь, посвящая время важным для самой себя вещам: красоте и жизни. Невзирая на болезни, она никогда не упускала возможности закатить шикарный банкет для друзей, к тому же немало пила и постоянно курила под звуки музыки, а в воздухе витали ароматы ее духов: она создавала атмосферу, которая помогала ей отвлечься от разрушительной меланхолии. Казалось, Фрида лучше других простых смертных осознавала, что жизнь – это вещь очень таинственная, данная нам для того, чтобы ею наслаждаться, а отнюдь не для того, чтобы ее понимать; поэтому она увлеченно занимается благоустройством сада и дома, приемом друзей, а так же следит за проектами мужа. И только в свободное от этих дел время садится за мольберт, чтобы, как она сама говорила, «пообезьяничать». Свое изувеченное тело она считала хорошим средством для укрепления духа, «местом», где она может побыть одна, куда никто больше не вхож. Именно это давало жизнь новому изобразительному языку, способному описать воспоминания о постоянной боли и ее личные трагедии, предвиденные и прожитые еще до того, как художница действительно с ними столкнулась, например, тема ампутации появляется в ее работах уже в 1938 году, за пятнадцать лет до фактической ампутации правой ноги.

В своих работах Фрида производит глубочайший анализ таких чувств, как любовь, угрызения совести, вожделение, боль и ревность. Для нее способность творить, которой пропитана каждая клеточка ее тела, – это щит, защищающий от слишком быстрого течения времени, от страха перед старостью и смертью. И эта креативность находит отражение в чрезмерной изысканности, а порой и эпатажности нарядов. Самый распространенный образ художницы – это харизматичный, почти церемониальный персонаж с восемью или десятью кольцами на пальцах рук в традиционных мексиканских платьях (особенно типичных для области перешейка Теуантепек), которые Фрида сочетала с предметами одежды, сшитыми по собственному дизайну. Она источала невероятную уверенность на публике, после многих часов самолюбования, проведенных перед зеркалом в подготовке к выходу. С самого детства художница отказывалась следовать какой бы то ни было моде, вместо этого она придумывала собственный оригинальный образ: иногда надевала мужские вещи, но чаще щеголяла в сияющих всеми цветами нарядах, которые помогали скрыть деформированную правую ногу так же умело, как шарф способен скрывать диспропорцию суставов.

Всего-то несколько царапин! 1935. Мехико, Музей Долорес Ольмедо-Патиньо

Сон (или Кровать). 1940. Нью-Йорк, частная коллекция

Ретабло. 1943. Частная коллекция

Фирменный стиль Фриды распространялся и на ее жилище, всем известный «Синий дом» в Койоакане, бывший ее лабораторией и душевным пристанищем, ныне дом-музей. Речь идет о здании в форме подковы, который ее отец построил для семьи в начале века. Фрида переезжает туда в 1940 году и делает из него свою обитель: она избавляется от европейской обстановки, созданной в свое время матерью, и украшает дом картонными «Иудами» ярких цветов, свойственными мексиканскому фольклору, а двор – растениями и животными, которые вскоре станут персонажами ее картин.

Ухудшение физического состояния Фриды достигло апогея ночью 13 июля 1954 года. Официальная причина смерти – отек легких, но вполне вероятно, что умерла художница от передозировки деморала, средства на базе морфия, от которого Кало была зависима. Такой безвременный уход, в возрасте сорока семи лет, способствует созданию этакого притягательного образа романтической героини, с короткой, но яркой жизнью – каноническая биография выдающейся личности.

Что мне дала вода. 1938. Париж, частная коллекция Даниэля Филипаччи

Что мне дала вода. Фрагмент. 1938. Париж, частная коллекция Даниэля Филипаччи

Память (Сердце). 1937. Париж, частная коллекция Мишеля Петижана

Китайская хохлатая собачка со мной. 1938. Частная коллекция

Думая о смерти. 1943. Мехико, Музей Долорес Ольмедо-Патиньо

После смерти Фриды слава о ней начинает расти в геометрической прогрессии: сначала в испаноязычной среде в Соединенных Штатах, затем в странах с совершенно разными традициями – от Германии до Дании, от Франции до Японии.

Ее легкий подход к раскрытию темы сексуальности в творчестве способствовал признанию среди представителей нетрадиционной ориентации, в то время как феминистки стали считать ее настоящим символом движения, прославляя независимость Фриды Кало, которая на самом деле всю свою жизнь до самой смерти находилась под надежной защитой сначала отца, затем мужа.