Фрейлина Её величества. «Дневник» и воспоминания Анны Вырубовой - [20]
— Вот уже больше месяца, — сказала она, — как Мама запретила мне говорить об Орлове. Пригрозила тюрьмой, высылкой на родину… И я не того боюсь, — боюсь, что без меня она, Мама, погибнет… О, — кричала Зинотти, — ты не знаешь, никто не знает, а я знаю, что она безумная, безумная, как её мать! И я так за нее боюсь!
Я, чтобы успокоить Зинотти, обещала ей поговорить с Мамой. А она мне сказала:
— Бедная, бедная! Только вы, русские, так можете: отдать любимого — и не возненавидеть, и не отомстить!
Она все знает. От неё ничего не скроешь.
Кстати — как она похожа на Маму! И если Мама безумная, то и в ней не мало безумия.
(Французский текст.)
3 февраля 10 г.
Вчера мне сообщили, что меня не только не любят, но даже ненавидят за то, что я ничего не понимаю в политике. Они говорят, особенно князь Андроников, что политическая каша — это я сама. Вот дурак (или сумасшедший)! Сам все затевает, роется в мусорной яме, требует, чтобы я вела его линию. Да у него нет никакой линии! Кто ему больше заплатит, тому он и служит! Они все пробираются к Маме через меня: я — мост. И эти дураки хотят перейти через мост мокрыми ногами так, чтобы не оставить следов. Идиоты! Подлецы! Хотят выбросить мне копейку с рубля, чтобы замести следы.
Врете вы, — я занимаюсь политикой. Я этого не хотела, но меня в нее втянули. И, пожалуй, теперь вы попляшете. Если я — мост, то вы — гнилые балки, вы сгниете под мостом.
7 мая.
Я им очень нравлюсь, когда разыгрываю простушку. Ну, хорошо…
(Русский текст.)
19 марта.
Гучков[123] был у отца. Говорил с возмущением:
— Это упадок! Это упадок! В вопросы искусства и литературы не должно впускать людей, чуждых искусству.
Он возмущен тем фактом, что несмотря на все старания П. А. Столыпина[124] «Анатема»[125], Леонида Андреева[126] к постановке не разрешена.
— Подумайте, — говорит он, — с одной стороны — два величайшие таланта нашего времени — Леонид Андреев и артистка Вера Комиссаржевская[127], а с другой — фанатики, невежественные церковники! Помилуйте, ведь это позор! Мы станем посмешищем Европы!
Отец обещал ему поговорить со мной, что он и сделал.
Говорила сегодня по этому поводу со старцем.
— Так, говоришь, Гучков сердится?
— Еще бы! И во всем обвиняет Гермогена[128].
— Так, так! — весело засмеялся старец, — пущай на него валят! А ему что?
Оказывается, старец говорил Папе:
— «Анатема» — бесовское представление. Не надо его… Народ смущать будут. Они должны знать, что только Григорий с дьяволом борется… — А то — в театре! Срамота! Сегодня в театре дьявол, а завтра — Спаситель! Это не годится!
И еще сказал старец, что надо, чтоб запрещение шло не от Папы, а от церкви. От епископа:
— Власть, мол, и рада бы, да церковь не пускает!
На мой вопрос старцу, нельзя ли все-таки пропустить эту пьесу, старец сказал:
— Не надо. Не смеют они про божественное. Ишь какие!.. Ежели этому уж так хотелось, про божественное, должон сам явиться, писатель-то… А то Гучкова! Он мой враг, и ничего ему не будет!
Я больше не стала говорить по этому поводу.
7 сентября 11 г.
Отец Феофан[129] пришел к Маме и сказал ей:
— Господь наделил тебя, Царица, большим умом и чистым сердцем, поэтому я пришел тебе сказать: отрекись от старца Григория, ибо он не от Бога, а от дьявола!
И Мама сказала, указывая ему на дверь:
— Уйдите, и мои глаза вас больше не увидят.
Он еще хотел говорить, но Мама сказала ему:
— Уйдите, или я забуду, что вы были моим духовником. Я бы не хотела этого забыть…
И он вышел.
Меньше одним гонителем.
1 марта 11 г.
Старец говорит:
— Был у Сазонова[130]. Это человек толковый. Но, кажется, плетет сеть для меня. Ишь каков! Думает, мужика поймать легко! Врешь, стерва! Зубы обломаю!
К Сазонову приехал Илиодорушка[131] (предан. душа).
Старец был с ним ласков. Поцеловался с ним.
А я знаю, чувствую, что Илиодор ждет момента предать старца.
23 мая 11 г.
Мама получила письмо от в. к. Павла Александровича, прелестную пастель с фотографии Маленького.[132] Удивительно красивый снимок. Мама говорит.
— Как тяжело, что ни одного знака внимания ни от кого не можешь принять просто. То есть с сознанием, что это преподносят тебе за тебя самое, потому что любят тебя. Все это выслуживание, все это неискренно.
Мама часто говорит сквозь слезы:
— Кроме тебя и старца, Во всей большой России нет ни одного человека, который был бы мне лично искренно предан. Нет такого!
Бедная Мама, она действительно очень одинока.
А Папа? Разве из его семьи хоть один человек относится к нему искренне? Конечно, нет. Гневная? Но для нее он не сын, а царь, да еще рядом с ненавистной царицей. Тут уж нет места чистой любви. Брат? Нет, там и вообще нет и не может быть любви. А это так странно. Так как они оба — и Папа и Мама — так нуждаются в близком, родном человеке. В этом секрет их любви к старцу.
5 июня.
У Сазонова был проф. Мигулин[133], этот жид Манус[134], и еще какие-то английские купчики-голубчики.
Они подъезжают к Папе, а так как самим ходу нет, то думают проложить дорожку через старца.
— Вот, — говорит старец, — погляди, какую-то записку дали. Они, вот, хотят какие-то болота осушить у Каспия… Степи, говорят, там дарма пропадают… Ну и хлебный банк устроить надо…
Мемуары Анны Александровны Танеевой-Вырубовой представляют несомненный интерес для современного читателя, так как развеивают искусственно демонизированный образ этой замечательной женщины и достаточно точно характеризуют обстановку при российском императорском дворе накануне революции. Сами по себе они являются бесценным историческим источником, способным убедить непредвзятого читателя в несостоятельности лжи официальных большевистских историков и снять обвинения в нравственных пороках с людей, память о которых долгие годы подвергалась клевете и надругательству.
«Говорить о значении воспоминаний Анны Александровны Вырубовой, урожденной Танеевой, не приходится: оно само собой очевидно. Из всех посторонних лиц А. А. Танеева в течение последних двадцати лет стояла к царской семье ближе всех и лучше многих ее знала. Танеева была все это время как бы посредницей между императрицей Александрой Федоровной и внешним миром. Она знала почти все, что знала императрица: и людей, и дела, и мысли. Она пережила с царской семьей и счастливые дни величия, и первые, наиболее горькие минуты унижения.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».