Фрейлина - [83]

Его даже не пригласили к королеве до свадьбы, которая состоялась на следующий день после его приезда в часовне Холируда. Но по крайней мере, ей были переданы письма Джеймса.

Королева венчалась не в белом платье, как положено по традиции, а в черном, с большим капюшоном. Этот наряд, конечно, был элегантен и удобен, но ясно показывал, что она вступает в брак как вдовствующая королева Франции. С испугом и смятением Рован смотрел на то, как Мария и Генри Стюарт дают друг другу брачные клятвы. До сих пор он думал, что знает Марию. Она была страстной, решительной, глубоко верила, что рождена быть королевой и имеет право властвовать. Как она могла влюбиться в человека с такой мелкой душой и позволить ему управлять собой?

Рован говорил себе, что не имеет права судить Марию. У него даже мелькнула шутливая мысль, что Мария могла влюбиться в Дарнли просто потому, что тот примерно на дюйм выше ее ростом. Избранник королевы был невероятно хорош собой, строен и, как говорили все, умело владел двумя самыми любимыми искусствами Марии — охотой и танцами.

Но что-то в нем беспокоило Рована. Дарнли был слишком хорош собой и слишком молод. У него не было сильного характера, за который шотландцы могли бы горячо полюбить и принять его как короля.

Вскоре после свадебной церемонии королева сняла свой элегантный черный вдовий наряд, и начался праздник. Рован наконец смог заговорить с королевой, когда вел ее в танцевальный зал.

Мария была вне себя от радости. Ее первый вопрос был не о государственных делах. Она спросила другое:

— Разве он не идеал принца, лорд Рован?

Рован не хотел лгать Марии и ответил:

— Ваша милость, видеть вас такой счастливой — это, без сомнения, чудесно.

Ее лицо искривила странная гримаса.

— Она завидует, вот и все.

— О ком вы, ваша милость?

— О Елизавете. Она не хочет выбрать себе мужа и как раз поэтому не может смириться с тем, что другая государыня может сделать это и при этом по-прежнему выполнять свои обязанности. Скажите мне, как идут дела у Гвинет? Полагаю, что хорошо. Мэйтленд сказал мне, что моя кузина считает ее очаровательной и честной. Мне нужно, чтобы Гвинет оставалась при ней и продолжала поддерживать меня, особенно если мы с моим дорогим мужем родим наследника. В этом случае Елизавета будет просто обязана признать меня наследницей.

Рован опустил голову. Он понимал, до какой степени честолюбивы особы королевской крови, но не мог понять, почему Марии мало править одной Шотландией.

— Эта верная девушка сможет своими способами склонить Елизавету к верному решению, чего, возможно, не могут добиться другие.

— Вы еще ни разу не встречались с Елизаветой, — осторожно напомнил Рован.

— Потому что она постоянно находит причины, чтобы мы не встретились.

— Ваша милость, я должен обсудить с вами серьезные дела.

— Обсудим их позже. А теперь поговорим о сути вашего возвращения. Будет ли мой брат просить, чтобы я его простила?

— Ваш брат любит вас, — сказал Рован.

— Он любит власть, — ответила королева, перестала танцевать под свою любимую мелодию и пристально посмотрела на Рована. — Убедите его, что я не разлюблю своего мужа. Джеймс должен попросить у меня прощения, иначе я объявлю его вне закона.

— Я пойду к нему и передам ваши слова, — пообещал Рован. — Ваша милость, я бы хотел попросить, чтобы вы вернули миледи Гвинет сюда, на прежнюю службу при вас.

Глаза Марии широко раскрылись.

— Вы в своем уме? Она очень нужна там, где находится сейчас. Из всех моих фрейлин, шотландок и нешотландок по рождению, она лучше всех подходит, чтобы представлять меня там.

— Мы обвенчались, ваша милость, — тихо произнес Рован.

Он был ошеломлен тем, какая ярость вспыхнула в глазах королевы.

— Что это такое? Все стараются бросить мне вызов? Меня не интересует, в какие игры вы играли в пути. Вы не муж и жена! Я не утверждаю ваш брак! Как вы посмели склониться перед Елизаветой и просить разрешения у нее, а не у меня!

Рован был изумлен.

— Ваша милость, вы теперь, должно быть, знаете, до чего может довести человека страсть. Я прошу вас…

— Вы оскорбили меня, лорд Рован, — ледяным тоном сказала она. — И прошу вас больше не портить мою свадьбу и не стараться вызвать у меня сочувствие к моим неверным подданным. Идите к моему брату Джеймсу. Может быть, вместе вы научитесь каяться!

Сказав это, она вышла из танцевального зала и скользнула в объятия своего нового мальчика-мужа. Рован смотрел ей вслед и все еще не мог опомниться, потрясенный ее гневом.

Он видел, как Мария шла в центр комнаты с красавцем мальчиком-королем, и покачал головой. Этот брак не принесет королеве того, о чем она мечтает, но никто здесь не осмелится сказать ей об этом — а если бы кто-то и сказал, она все равно бы не стала слушать. Генри Стюарт высок ростом; Мария никогда не поймет, что рост не делает его ни мудрым, ни сильным.

По дороге из Эдинбурга он думал о судьбе Марии: скорее всего, она удержится на престоле. Должна удержаться. Мария была грудным младенцем, когда умер ее отец, но ее мать, Мария де Гиз, была отличной регентшей, несмотря на свою веру, англичан и постоянную вражду между знатными родами Шотландии.