Фрейд и Льюис. Дебаты о Боге - [50]
Спустя два месяца после первой встречи они обручились. Но дальше не все шло гладко. Мать Марты сильно сомневалась в женихе и их отношениях. Главным образом семью Марты смущал атеизм Фрейда. Почти вся родня жены считала его язычником[315]. Фрейд понимал, что семья невесты его не любит. Он писал Марте: «Они бы предпочли выдать тебя за старого раввина… Но нелюбовь твоей семьи ко мне дает нам и благо: я получу тебя без всяких семейных довесков, чего и желаю превыше всего».
Семья Марты имела авторитет, но не имела денег. Фрейд же происходил из бедной семьи. Его отец, сам нуждавшийся в финансовой помощи, был не способен поддерживать сына во время учебы (тому помогали друзья, включая и учителя Йозефа Брейера). У Фрейда не было денег содержать жену и детей, более того, он должен был годами изучать медицину, что исключало возможность постоянной работы. Поэтому помолвка затянулась на четыре года. Более того, мать Марты настояла на том, чтобы дочь жила с ней в Германии, в Гамбурге, полагая, что коль скоро помолвка затянулась, им лучше жить подальше друг от друга. Фрейд испытывал к будущей теще далеко не самые радостные чувства, и это служило постоянным источником конфликтов с невестой.
Фрейд не имел финансовой возможности приехать к Марте, и эти четыре года были мучительными. За эти годы он написал ей около девятисот писем – почти по письму в день. Эти послания рисуют нам образ страстно влюбленного и ужасно ревнивого человека.
Однажды Фрейд повстречался с другом Марты, юношей, который, как показалось Фрейду, испытывал к ней романтические чувства. Они начали яростно спорить. Друг его невесты заявил, что застрелит Фрейда, а потом себя, если тот будет плохо обращаться с Мартой. Накал страстей был так велик, что они оба плакали. Позже Фрейд писал Марте: «Человек, заставивший меня плакать, должен очень постараться заслужить мое прощение. Он уже не друг мне, и горе ему, если он станет моим врагом. Я сделан из более прочного материала, чем он, и когда мы вступим в состязание, он увидит, что он мне не ровня… Я могу быть безжалостным»[316].
Фрейд выражает в письмах немало теплых и нежных чувств. Они всегда начинаются со слов «Моя любимая и драгоценная» или «Принцесса, маленькая моя принцесса». Но порой он несколько бестактен и даже груб. «Знаю, – пишет он, – тебя нельзя назвать красивой на взгляд живописца или скульптора; если ты будешь требовать от меня точности выражений, должен признать, что я не считаю тебя красавицей». В другом письме он просит Марту не забывать о том, «что красота с годами увядает, а им надо прожить вместе долгую жизнь», а еще в одном говорит: «Природа придала твоему носу и рту скорее характерную, нежели прекрасную форму с почти мужским выражением, столь далеким от женственности в своей решительности». Что это – объективность или цинизм? Чтобы его не заподозрили в последнем, Фрейд дарит невесте скромный комплимент: «Если в твоей головке еще осталось тщеславие, не скрою, иные говорят, что ты красива – даже поразительно красива. У меня нет мнения на этот счет»[317].
Родители Фрейда воспитывались в набожных еврейских семьях, среди его родственников были раввины. Он не усвоил их богословия, но усвоил их мораль в сексуальной сфере. Фрейд женился в тридцать лет и, как считает большинство его биографов, не имел сексуального опыта до этого момента. Марта Бернайс выросла в семье ортодоксов, строго соблюдавших иудейские традиции. Секс до брака или вне брака считался совершенно недопустимым. Питер Гэй пишет, что всю помолвку «она оставалась девственницей» и при встречах они ограничивались «объятиями и поцелуями»[318]. А официальный биограф Фрейда Эрнест Джонс говорил о том, что Фрейд, всегда хранивший верность жене, был «странно склонен к моногамии»[319].
На Пасху 1886 года Фрейд открыл частную практику по лечению «нервных болезней». Он не был уверен, получится ли у него зарабатывать на жизнь. По его признанию, порой, когда надо было посетить больного на дому, у него не хватало денег на кэб.
Он пытался занять на свадьбу у друзей и даже просил мать Марты одолжить у ее богатой сестры. Та отказала. Мать Марты написала Фрейду неприятное письмо, где призывала того перестать жаловаться на жизнь и повзрослеть. «Когда мужчина без средств или без перспектив обручается с бедной девушкой, он взваливает на свои плечи тяжелую ношу, которую будет нести многие годы, но он не должен перекладывать ответственность на кого-либо еще… Содержать дом, не имея средств – это несчастье. Я сама несла это бремя много лет, так что могу об этом судить. Прошу и умоляю вас: спокойно дождитесь момента, когда у вас появится стабильный доход… А сейчас вы подобны избалованному ребенку, который не способен добиться своего и плачет, думая, что слезы позволят ему все получить»[320].
Тем не менее Фрейду удалось накопить нужную сумму. Приданое, денежные подарки от семьи невесты и дары богатых друзей дали им возможность сыграть свадьбу 13 сентября 1886 года.
Та прошла в Германии, в районе Гамбурга под названием Вандсбек. Фрейд, ненавидевший религиозные обряды, уговорил Марту совершить гражданское бракосочетание. Однако тут же они узнали, что законы Австрии требуют религиозной церемонии, так что на другой день провели и ее – в кругу немногочисленных друзей. Фрейд неохотно произнес нужные слова на иврите, которые быстро выучил наизусть, и после обручения потребовал от Марты: всегда принимать его сторону в спорах с ее семьей; понимать, что она принадлежит ему, а не родным; и отказаться от «религиозных предрассудков». Он тут же воспользовался своей властью, запретив ей соблюдать шаббат. «Мне нельзя было зажечь свечи шаббата, – плакалась Марта кузине, – в первый же пятничный вечер после свадьбы, и это было одно из самых грустных переживаний в моей жизни».
