Фрейд - [415]

Шрифт
Интервал

Нынешняя политика The Sigmund Freud Archives, Inc. под руководством доктора Блума дает больше надежды, поскольку менее предсказуема. В начале работы над книгой мне открыли доступ к полной переписке Фрейда и Абрахама (в отделе рукописей Библиотеки конгресса, где хранится архив Абрахама), а также к полной серии D из Freud Collection, которая в качестве приза включает бóльшую часть писем Фрейда к Эрнесту Джонсу. 17 июля 1986 года New York Review of Books опубликовал письмо доктора Блума, подписанное «исполнительный директор», в котором отмечалось, что «все бумаги и документы, принадлежащие и находящиеся в управлении The Sigmund Freud Archives, которые проходят процесс публикации или уже опубликованы, будут открыты для всех ученых на принципах равного доступа». Письмо также содержало обещание «снять ограничения со всех писем и документов как можно быстрее, в соответствии с юридическими и этическими нормами и обязательствами». Единственный материал, который не откроют для читателей, постоянно повторял доктор Блум, подтвердив это в переписке со мной, – это предложения или абзацы, которые прямо указывают или дают возможность установить личность пациента. Мое предложение, чтобы ученым предоставили доступ ко всем ранее закрытым материалам после подписания строгих обязательств, которые разработает Библиотека конгресса и в которых будет указано обязательство пользователя не публиковать или не использовать иным способом указанные пассажи или письма, которые могут раскрыть личность пациента, было отклонено. Поэтому доверенное лицо, назначенное The Sigmund Freud Archives, должно читать каждое из еще не разрешенных к публикации писем, а затем отмечать, какие фрагменты должны оставаться скрытыми от широкой публики. Эта процедура оказалась медленной и чрезвычайно неудобной. Было бы справедливо отметить, что бóльшая часть материалов о Фрейде доступна ученым; часть доступна уже много лет, и все больше открывается с каждым годом. Но, разумеется, именно пока еще недоступные материалы представляют – или по этой причине так кажется – самый большой интерес для историка.


Теперь вернемся к более приятному. Как и с моими предыдущими книгами, я в значительной степени опирался на информированных читателей. Мой бывший студент, а теперь добрый друг историк Хэнк Гиббонс, очень чувствительный к требованиям интеллектуальной истории, давал мне оригинальные и необыкновенно ценные советы по мелким и крупным вопросам, особенно по крупным. Дик и Пегги Канн внимательно прочли эту рукопись опытным глазом разбирающегося в психоаналитике философа и психолога соответственно; их замечания в сочетании с чудесными беседами, которые мы на протяжении многих лет вели о Фрейде, оставили глубокий отпечаток на этой книге. Джерри Мейер, мой одноклассник по Психоаналитическому институту Новой Англии, практикующий психоаналитик и внимательный читатель, особенно пристальное внимание обратил на технические и медицинские аспекты, затронутые в этой биографии, и способствовал той ясности, которой они могут похвастаться. Еще я хочу выразить особую благодарность Джорджу Малу, опытному психоаналитику и преподавателю, который бескорыстно прервал работу над своей книгой о Фрейде, чтобы внимательно прочесть этот текст. Превосходное знание истории психоанализа, неизменное уважение к точности, доброжелательная и бескомпромиссная манера исправления ошибок и предложения усовершенствований и более удачных формулировок – все это заставляет меня чувствовать себя в неоплатном долгу перед ним. Моя жена Рут виртуозно и тактично играла привычную роль последней инстанции. Я благодарю всех моих читателей, надеясь, что законченная работа оправдает потраченные на нее время и усилия.


П. Г.

Хамден, Коннектикут

Декабрь 1987 года

Фотоматериалы


1. Фрайберг (ныне Пршибор в Чехии), родной город Фрейда, с высокой колокольней и полями окрест – их основатель психоанализа любил в раннем детстве и помнил всю жизнь.

Pecold / Shutterstock.com


2. Дом № 117 на Шлосергассе. Здесь 6 мая 1856 года родился Сигизмунд Шломо Фрейд. Petr Jilek / Shutterstock.com


3. Шестнадцатилетний Сигизмунд Фрейд с матерью Амалией. 1872 год.


4. Вена в 1873 году, когда Фрейд поступил в университет. Вид с высоты птичьего полета. Литография.

Library of Congress Prints and Photographs Division Washington, D.C. / Reproduction Number: LC-USZ62-58761


5. Теодор Мейнерт, профессор психиатрии в Венском университете, пользовавшийся в то время международным признанием. Литография Баэльца.

Wellcome Images CC / Diomedia.com


6. Амалия и Якоб Фрейд с детьми. Двадцатилетний Зигмунд в центре, смотрит в камеру, сводный брат Эммануил повернулся к нему спиной. В этом же ряду (слева направо) сестры Фрейда Паулина, Анна, Роза и Мария, а также кузен Амалии Симон Натансон. Ниже сидят сестра Фрейда Адольфина и их родители. Мальчик в кресле – вероятно, брат Фрейда Александр. Другие дети неизвестны. Около 1876 года.

Wellcome Images CC / Diomedia.com


7. Великий немецкий физиолог Эрнст Брюкке, впоследствии Эрнст фон Брюкке, повлиявший на Фрейда больше, чем любой другой профессор.

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Говорит Черный Лось

Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.

Моя бульварная жизнь

Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.

Скобелев: исторический портрет

Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.

Подводники атакуют

В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.

Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».