Фрэнки Ньюмен против Виртуальности - [65]

С тайной радостью вижу, что мне удалось их разобидеть и уязвить.

— Конечно, мы не такие смельчаки, как ты, капитан Джон, — говорит тот, кого назвали Ионом, — но и мы далеко не робкого десятка. Мой сосед Димитриу сегодня встретился с ведьмой; так не испугался, не убежал… И его соседи тоже: схватили — и отвели в управу!

Все за столом одобрительно гудят и посматривают на меня: как прореагирует бывалый капитан на пример столь яркого мужества. Я разражаюсь презрительный смехом.

— Ведьма! — я хохочу так, что их лица мрачнеют, и на них появляется выражение обиды. — Сухопутная ведьма! Какое-нибудь жалкое создание, которое толком и колдовать-то не умеет! Клянусь гандшпугом, она испугалась вас больше, чем вы её! И сколько вас на неё одну накинулось? Десять? Двадцать? А ну, ведите меня к ней, мы встретимся один на один!

Моё предложение не находит у них поддержки, и я прихожу к выводу, что они ещё недостаточно пьяны. Надо это исправлять и побыстрее: неизвестно, что там сейчас делают с Кларой. Вдруг пытают, чтоб призналась в колдовстве?

— Трактирщик, ещё вина всем! Или вот что — к чёрту вино! Пусть его пьют те, кто толпой набрасывается на какую-то там сухопутную колдунью! Тащи сливянку! Я вам сейчас расскажу, что такое настоящая нечисть!

На это они, конечно, согласны. Пить и слушать россказни — это не действовать. Ну, ничего, я вас и к этому подведу.

Трактирщик приносит сливянку и рюмки.

— Убрать рюмки! — командую я. — Стакан — вот единственный сосуд, который признаёт моряк! А вы ведь все уже почти моряки, потому что завтра на рассвете отправитесь со мной на корабль и будете пить солёный морской воздух и смотреть в широкую даль моря!

Теперь я внимательно слежу, чтобы они пили, а сам стараюсь при возможности этого избегать. Со сливянкой дело идёт быстрее, теперь, пожалуй, надо снова подогреть их воображение.

— Ведьма! — снова презрительно фыркаю я. — Уже через месяц плаванья со мной вы будете весело смеяться, когда вспомните этот вздор! Потому что к тому моменту вы уже встретите настоящих чудовищ и испытаете, какое это наслаждение — их победить! Вы все станете героями, про вас будут слагать песни, а ваши знакомые будут смотреть на вас с обожанием каждый раз, когда вы заскочите сюда погостить! Я отвезу вас к детенышам Медузы Горгоны, которую убил сам, вот этой рукой! То есть, не рукой, а… Неважно. Вы слышали про Горгону? Её взгляд превращает человека в камень, и я дрался с ней, надев на глаза чёрную повязку. Бил наугад, по слуху. А что толку? Вот, смотрите, — я выхватываю свою саблю, они в испуге шарахаются, но я просто мирно её показываю, — видите зазубрины? Это я пытался срубить ей шею, но её невозможно отрубить даже топором!

— Как же вы справились с нею, капитан Джон? — спрашивает снова тот, молоденький, единственный трезвый из всех.

Я разражаюсь победным смехом.

— Я сунул ей перед мордой зеркало. А ну, догадайтесь, что дальше произошло?

Они честно пытаются сообразить, но то ли алкоголь уже совсем затуманил им мозги, то ли у них от рождения… Стоп, от какого, к чёрту, рождения, если они виртуальные? Похоже, на меня самого сливянка подействовала… В общем, не было бы нужного эффекта, если бы на помощь не пришёл парнишка.

— Она сама окаменела от своего взгляда! — выпаливает он и с победой оглядывает всех, а на меня смотрит просто с обожанием.

— Точно, — подтверждаю я и ко всеобщему облегчению прячу саблю в ножны. — А вы говорите мне — ведьма. Нет, — я делаю вид, что страшно раскипятился, — немедленно идём к ней! Вы своими глазами увидите, как расправляется моряк с каким-то там сухопутным убожеством! Все за мной! — я за шиворот выхватываю из-за стола первого попавшегося. — Ты будешь моим штурманом вместо храбреца Пэту Ионеску! И ты докажешь, чёрт возьми, что он не единственный храбрец в этих местах!

Пожалуй, не так уж я был и не прав, когда в игре «Стань мэром» приписал себе блестящие риторические способности. Вся эта трусливая компания, имеющая обыкновение скопом набрасываться на красивую девушку, дружно вскакивает в порыве небывалой храбрости. Я достаю из кармана золотые монеты, без счёта швыряю их на стол (трактирщик моментально трезвеет, и его глаза зажигаются жадной радостью), мы выходим на улицу и идём к зданию городской управы. Все прохожие в страхе разбегаются в стороны, но тут же следуют за нами, понимая, что предстоит какое-то увлекательное зрелище. Я предусмотрительно велел захватить с собой бутылки, и благодаря этому, пыл моих сторонников по мере приближения к управе не тает, а наоборот, разгорается. Возле здания стоят насмерть перепуганные стражники; я хватаю одного, швыряю за себя и его перебрасывают дальше мои разошедшиеся сторонники. Второй удирает сам.

Войдя в здание, пинками вышибаю все двери подряд, пока не нахожу нужную комнату. В ней пятеро мужчин и привязанная верёвками к стулу Клара. На столе какие-то бумаги — точно, выбивают из неё признание. Увидев меня, она радостно вспыхивает, но я делаю страшное лицо, и она понимает. Мужчины на моё появление реагируют откровенным испугом и, не зная, что делать, растерянно дёргаются по сторонам.