Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» - [35]

– Мой личный опыт показывает, – говаривала Нэнси, – что неверные мужья отлично умеют лгать. Так зачем же задавать им вопросы?

Однажды Нэнси обнаружила в бардачке «Кадиллака», только что купленного для нее Фрэнком, восхитительный бриллиантовый браслет. Нэнси решила, что браслет – очередное подношение провинившегося мужа на семейный алтарь. От сияния бриллиантов у Нэнси дух захватило, однако она спрятала браслет обратно в футляр и положила на место, в бардачок. Пусть Фрэнк сам его вручит, думала Нэнси.

Тридцать первого декабря Фрэнк и Нэнси устроили вечеринку. Собралось не меньше двухсот человек, гости веселились, всё было прекрасно. Разодетые в пух и прах супруги Синатра казались идеальной, счастливой парой. Буквально на секунду Нэнси отошла от мужа, чтобы поболтать с представителем киностудии – и тут заметила эту женщину. О нет, не Лану Тернер! Хуже! На вечеринку явилась Мэрилин Максвелл собственной персоной! Нэнси-то рассчитывала, что проблемой по имени Мэрилин занимается Джордж Эванс. Сама она об этой любовнице мужа несколько месяцев не вспоминала. Так что же Мэрилин делает в ее доме? Приблизившись, Нэнси с ужасом увидела на запястье кинодивы бриллиантовый браслет.

– Откуда у вас эта вещь? – спросила Нэнси.

– Близкий друг подарил, – ответила Мэрилин с ледяной улыбкой.

Нэнси не сорвалась на крик. Она гневно, решительно, однако внешне спокойно заявила:

– Убирайтесь из моего дома. Сейчас же. Я не шучу. Немедленно уходите!

– Что-что? – переспросила Мэрилин. – Я вас не понимаю.

– Всё вы понимаете. Вон отсюда! – отрезала Нэнси. – А вот это – она указала на бриллиантовый браслет, – по праву принадлежит мне. Я за последние восемь лет достаточно натерпелась от этого мерзавца. Я заслужила бриллианты!

Мэрилин даже рот разинула – так удивилась. Послушно расстегнула браслет и отдала Нэнси.

В эту минуту к женщинам подошел Фрэнк, обнял обеих, что-то шепнул жене на ухо. Нэнси высвободилась из объятий.

– Не смей со мной разговаривать! – прошипела она. – Это ты ее пригласил? В мой дом? Как ты посмел!

– Но я… я… извини, Нэнси, – мямлил Фрэнк. – Черт, как неловко вышло. Прости.

Слух о том, что между супругами Синатра неладно, разошелся мигом. Нэнси выбежала в другую комнату, а Мэрилин направилась к гардеробной.

– Ну и дела! – воскликнул Фрэнк, обращаясь к Теду Хетчмену.

– На кой черт тебе было ее приглашать? – спросил Тед (по крайней мере он так заявлял годы спустя).

– По-твоему, я идиот? – возмутился Фрэнк. – Чтобы я свою подругу в дом при жене привел? Может, это Джорджа работа? (Фрэнк имел в виду Джорджа Эванса).

– Вот я у него сейчас и спрошу, – пообещал Тед и бросился искать Джорджа.

– Что стряслось? Что опять стряслось? – кричал Джордж, спешивший из соседней комнаты. Он не присутствовал при сцене с браслетом, но слышал о ней.

Фрэнк спросил Джорджа, не его ли была светлая мысль пригласить Мэрилин.

– Ты рехнулся? – отвечал Джордж. – Или думаешь, что рехнулся я? Зачем мне так вредить Нэнси и тебе самому?

– Значит, Мэрилин захотелось устроить скандал, – сделал вывод Фрэнк.

– А как насчет браслета? Твой подарок, да? – стал допытываться Джордж.

– Да, – сознался Фрэнк, повесив голову. – Не буду отпираться. Это я подарил браслет.

– То есть ты продолжаешь крутить с Мэрилин Максвелл? – уточнил Джордж, злясь не на шутку.

– Не буду отпираться, – повторил Фрэнк, тряхнул головой и стремительно вышел из комнаты.

Через несколько минут возвратилась Мэрилин Максвелл. Теперь на ней была белоснежная меховая накидка.

– Друзья! – заговорила Мэрилин, обращаясь ко всем сразу. – Я вовсе не собиралась портить вечер. Я лишь хотела придать ему изюминку своим присутствием. К сожалению, теперь это невозможно. – Мэрилин сделала эффектный разворот, дернула медную ручку тяжелой входной двери. Дверь распахнулась. Тогда Мэрилин вновь обратила взор на гостей. – Увы, дорогие друзья, мне придется покинуть этот дом, – с чувством произнесла она и шагнула в сырую, промозглую ночь, не потрудившись закрыть за собой дверь.

Лишь когда в помещение ворвался холодный ветер, один из гостей, будто выйдя из оцепенения, встал и со словами: «Лучше оставить холод снаружи, не так ли?» закрыл дверь.

Вечеринка продолжалась как ни в чем не бывало. Только без Нэнси, без хозяйки дома. По воспоминаниям самых преданных друзей Синатры, Джула Стайна и Сэмми Дэвиса, даже они не находили слов, чтобы оправдать его поведение.

Нэнси появилась лишь к концу вечеринки, когда почти все гости разъехались. Осталось около дюжины человек – только родственники и ближайшие друзья. Нэнси намеревалась выпить с ними кофе с ликером, полакомиться десертом. Но как назло, Фрэнк превесело болтал и даже смеялся чему-то с Мэни Саксом и другими своими приятелями. Веселость мужа подлила масла в потухший было огонь ярости Нэнси Синатры. Как может Фрэнк смеяться, когда она, Нэнси, несчастна?

– Нет, вы посмотрите – ему весело! Совесть у тебя есть? – набросилась Нэнси на мужа. – Что я плохого сделала? Чем дала тебе повод так со мной обращаться? Что я сделала, Фрэнк, объясни!

Фрэнк закатил глаза.

– Ну вот, опять снова-здорово! Не начинай, Нэнси. «Что я сделала, что я сделала?» – очень похоже передразнил он. Определенно, Синатра успел выпить лишнего. – Всё я да я! А что насчет меня? Думаешь, мне легко?