Фрекен Смилла и её чувство снега - [127]
В детстве я иногда представляла себе, что все люди умерли, предоставив мне эйфорическую свободу выбора в покинутом всеми мире взрослых. Я всегда считала, что это было моей самой сокровенной мечтой. Теперь, на этой площади, я понимаю, что это всегда было кошмаром.
Я иду вперед к вертолету, прохожу мимо и оказываюсь в полосе слабого света, который приобретает темно-зеленый оттенок из-за ребристого покрытия понтонов. Вокруг меня так пусто, что мне даже не надо бояться быть замеченной.
У края платформы стоят три барака и навес. В тени, немного в стороне от света, сидит Яккельсен. На мгновение мне становится не по себе. Еще несколько минут назад он двигался с обезьяньей ловкостью, теперь же свалился. Но когда я кладу руки ему на лоб, я чувствую, как он разгорячился от бега и вспотел. Когда я трясу его, чтобы привести в чувство, я слышу звон металла. Я залезаю в его нагрудный карман. Достаю его шприц. Вспоминаю выражение его лица, когда он заверял меня в том, что со всем справится. Я пытаюсь поднять его. Но он не держится на ногах. Ему бы двух санитаров и больничную каталку. Сняв свою куртку, я прикрываю его. Натягиваю ее ему на лоб, чтобы дождь не капал на его лицо. Шприц я опускаю обратно в его карман. Надо быть моложе или, во всяком случае, большим идеалистом, чем я, чтобы пытаться приукрашивать людей, которые твердо решили убить себя.
Когда я выпрямляюсь, я вижу отделившуюся от навеса тень, которая обрела самостоятельную жизнь. Она направляется не ко мне, она пересекает площадь.
Это человек. С маленьким чемоданом, в развевающемся пальто. Но на самом деле чемодан не маленький. Это человек большой. С такого расстояния мне не очень хорошо видно. Но этого и не нужно. Чтобы пробудить воспоминание, много не требуется. Это механик.
Может быть, я все время это знала. Знала, что он будет четвертым пассажиром.
Когда я узнаю его, я понимаю, что мне придется вернуться назад на «Кронос».
Дело не в том, что мне вдруг стало безразлично, буду я жить или умру. Скорее, это потому, что больше нет необходимости искать какие бы то ни было решения. И дело не только в одном Исайе. Или во мне самой. Или в механике. И даже не только в том, что есть между нами. Это нечто большее. Возможно, что это любовь.
Когда я иду по причалу, зажигается свет. Нет никакого смысла пытаться спрятаться.
На вышке напротив «Кроноса» появился человек. Его фигурка за стеклом похожа на насекомое. Вблизи становится видно, что это из-за его защитного шлема с двумя короткими антеннами. На борт тянутся два шланга — «Кронос» набирает топливо.
Напротив трапа сидит Хансен. Увидев меня, он застывает. Он сидел здесь из-за меня. Но он ожидал увидеть меня с другой стороны. Он не готов к такой ситуации. Перестраивается он медленно, импровизатор из него никудышный. Он начинает загораживать мне дорогу. Пытается оценить, насколько рискованно предпринимать какое-нибудь наступательное действие. В поисках отвертки я засовываю руку в свой полиэтиленовый пакет. На лестнице за его спиной появляется Лукас. Я протягиваю Хансену сжатую в кулак руку.
— От Верлена, — говорю я.
Его рука с самопроизвольной покорностью, вызванной именем боцмана, хватает то, что я ему протянула. Лукас подходит сзади вплотную к нему. Он одним-единственным взглядом оценивает ситуацию. Его глаза сужаются.
— Вы промокли, Ясперсен.
Он загораживает мне проход по лестнице.
— Я выполняла поручение, — говорю я. — Для Хансена.
Хансен пытается подыскать слова, чтобы возразить. Он разжимает кулак в надежде найти там ответ. На его большой ладони лежит шарик. Он разворачивается у нас на глазах. Это женские трусики, маленькие, с кружевами, белые как мел.
— Большего размера не было, — говорю я. — Но я уверена, что они налезут на вас, Хансен. Они должны очень хорошо растягиваться.
Я прохожу мимо Лукаса. Он не пытается остановить меня. Он целиком поглощен Хансеном. У Лукаса совершенно ошеломленный вид. Да, тяжело ему, бедняге. Вокруг него сплошные неразрешенные вопросы.
Поднимаясь по трапу, я слышу, как он отступает и перед этой загадкой.
— Сначала багаж, — говорит он. — Затем кормовая лебедка. Отплываем через четверть часа.
Голос у него хриплый, удивленный, раздраженный и страдающий.
Сняв промокшую одежду, я сажусь на кровать. Я думаю о Яккельсене.
Сквозь корпус судна чувствуется, как остановили топливные насосы. Как сняли шланги. Смотали тросы. Как на палубе готовятся к отплытию.
Где-то в темноте, примерно в километре отсюда, сидит Яккельсен. Только я знаю, что он убежал с судна. Вопрос в том, надо ли мне сообщать о его отсутствии.
Трап поднимают. На палубе у швартовов занимают места люди.
Я никуда не иду. Ведь, наверное, Яккельсен что-то узнал. Что-то в его голосе тогда на палубе, что-то в его самоуверенности и убежденности все время приходит мне на ум. Если правда, что он что-то обнаружил, то, наверное, была причина, по которой он хотел добраться до платформы. Видимо, он считал, что то, что должно быть сделано, должно быть сделано оттуда. Так что, может быть, он все еще может помочь мне. Хотя я и не понимаю, как и почему. Или каким способом.
Не слышно никакого гудка. «Кронос» покидает «Гринлэнд Стар» так же анонимно, как и прибыл. Я даже не заметила, как стал набирать обороты двигатель. Только изменения в вибрации корпуса говорят мне о том, что мы плывем.
Действие нового романа Питера Хёга — автора хорошо знакомой русскому читателю «Смиллы и ее чувства снега» — происходит в сегодняшнем Копенгагене, вскоре после землетрясения. Знаменитый клоун и музыкант, почитатель Баха и игрок в покер, лишенный гражданства в родной стране, 42-летний Каспер Кроне наделен необыкновенным слухом: каждый человек звучит для него в определённой тональности. Звуковая перегруженность современного города и неустроенность собственной жизни заставляют Каспера постоянно стремиться к тишине — высокой, божественной тишине, практически исчезнувшей из окружающего мира.Однажды он застает у себя дома незваного гостя — девятилетнюю девочку, излучающую вокруг себя тишину, — дар, сродни его собственному…
Первая попытка самоубийства Симону не удалась. Его лучший друг, по имени Питер, уговаривает директора непонятного медицинского учреждения — института нейровизуализации — заняться Симоном. Ценою этой рискованной помощи может оказаться сознание врача, пациента и его друга. Эксперименты уводят всех троих в их детство, в огромную пивную бочку, к сиреневой ящерице на стене детского сада, к проникновению в чужие сны и постепенному и непростому возвращению их собственной памяти. «Твоими глазами» (2018) — последний на сегодня роман знаменитого датского писателя.
Питер Хёг (р. 1957) — самый знаменитый современный писатель Дании, а возможно, и Скандинавии; автор пяти книг, переведённых на три десятка языков мира.«Женщина и обезьяна» (1996) — его последний на сегодняшний день роман, в котором под беспощадный и иронический взгляд автора на этот раз попадают категории «животного» и «человеческого», — вероятно, напомнит читателю незабываемую «Смиллу и её чувство снега».
«Условно пригодные» (1993) — четвертый роман Питера Хёга (р. 1957), автора знаменитой «Смиллы и ее чувства снега» (1992).Трое одиноких детей из школы-интерната пытаются выяснить природу времени и раскрыть тайный заговор взрослых, нарушить ограничения и правила, направленные на подавление личности.
Единственная изданная в России антология современной датской прозы позволит вам убедиться, насколько высок уровень этой литературы, и прочувствовать, что такое истинно нордический стиль. Что же объединяет все эти – такие разные – тексты? С проницательностью и любовью к деталям, с экзистенциальной тревогой и вниманием к психологии, с тонким вкусом к мистике и приверженностью к жесткому натурализму, со всей самоиронией и летучей нежностью к миру 23 датских писателя свидетельствуют о любви, иллюзиях, утраченном прошлом, тяге к свету и саморазрушению, о балансировании на грани воды и воздуха, воды и кромки льда.
«Не знаю, кто сотворил вселенную. Но бывает, что в ней начинает не хватать элементарной заботы о тебе!»Новый (2010) роман знаменитого датского писателя, автора «Смиллы и её чувства снега», написан от лица 14-летнего мальчика, сына священника с острова Финё — самого благополучного уголка Дании.Но родители исчезают. Необходимо найти их прежде, чем их найдёт полиция. Помощи от взрослых ждать не приходится, союзники Питера в расследовании — сестра, брат и фокстерьер, если не считать графа Рикарда — потомственного аристократа и бывшего наркомана.
Что может быть хуже, чем быть 39-летней одинокой женщиной? Это быть 39-летней РАЗВЕДЕННОЙ женщиной… Настоящая фанатка постоянного личного роста, рассчитывающая всегда только на себя, Дейзи Доули… разводится! Брак, который был спасением от тоски любовных переживаний, от контактов с надоевшими друзьями-неудачниками, от одиноких субботних ночей, внезапно лопнул. Добро пожаловать, Дейзи, в Мир ожидания и обретения новой любви! Книга Анны Пастернак — блистательное продолжение популярнейших «Дневник Бриджит Джонс» и «Секс в большом городе».
Знакомьтесь, Рик Гутьеррес по прозвищу Кошачий король. У него есть свой канал на youtube, где он выкладывает смешные видео с котиками. В день шестнадцатилетия Рика бросает девушка, и он вдруг понимает, что в реальной жизни он вовсе не король, а самый обыкновенный парень, который не любит покидать свою комнату и обожает сериалы и видеоигры. Рик решает во что бы то ни стало изменить свою жизнь и записывается на уроки сальсы. Где встречает очаровательную пуэрториканку Ану и влюбляется по уши. Рик приглашает ее отправиться на Кубу, чтобы поучиться танцевать сальсу и поучаствовать в конкурсе.
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.