Фрай Уэнсли – охотник на демона. Книга вторая - [51]

Фрай закусил нижнюю губу, собственно, он совершенно никого не играл, оставаясь, таким как есть. А то, что в нем видели эдакого простака, немного озадачило молодого пастора, хотя разумный человек никогда не считал себя кем-то особенным. Его поторопилась поддержать Фрейлин, которая стояла от их кружка чуть поодаль, прислушиваясь к разговору мужчин. А теперь отважилась приблизиться:

– Фрай, ты молодец. Дай Бог, чтобы мистер Сэйгур был осведомлен, где удерживают белого колдуна, это существенно ускорит поиски.

– Я знаю, постараюсь разузнать как можно больше, пусть меня даже считают настырным посетителем. Жизнь дяди имеет для меня большее значение, чем мнение всего света. Жаль только, что мистер Сэйгур производит впечатление приличного джентльмена.

– Не вините себя в чем-то злокорыстном, преподобный отче, эти люди могут быть наделены самыми возвышенными чертами характера, что не мешает им творить зло вокруг себя, смиритесь, что мир несовершенен повсюду, – хмыкнул сэр Фортрайд, который хотел поскорее отделаться от забот, связанных со слежкой и похвастаться супруге своими достижениями.

– А как у вас прошел вечер? – спросился Уэнсли у своей возлюбленной, пытаясь сменить тему, когда они остались стоять в холле чуть ли не в одиночестве, если не считать двух лакеев, которые дежурили у дверей.

– Я бы предпочла быть с вами, но в целом, представление мне понравилось. Миледи сказала, что это постановки современных сценаристов, и история, скажу по правде, выглядела немного нелепо. Я бы лучше посмотрела Гамлета или Отелло. Твоя сестра была в восторге, о чем свидетельствовало ее активное перешептывание с Джорджем, а наша несравненная мисс Уорвик нашла утешение в общении с Эндрю, хотя всю дорогу до этого причитала, что без мистера Ласко она умрет со скуки.

– Что-то не ладится у них, – заметил Фрай. – Не вижу я восторгов у мужчины в отношении этой особы, хотя та буквально семенит за ним по пятам.

Фрейлин согласно фыркнула, она видела тоже самое, девица поставила явно не на того, хотя от чего-то даже становилось ее жаль:

– Может его сердце однажды растает, хотя ныне глыбы льда кажутся непреодолимы.

В гостиной их ожидало веселое общество: виконт с женой засели разговаривать у камина, видимо тема отстройки Хиллидж-форда полностью их захватила, четверка молодых людей играла в карты, при этом Кэтрин очень громко радовалась своим маленьким победам. Мария больше смущалась, но опытное руководство Джорджа не позволяло ей проигрывать. Пастор и его спутница предпочли не тревожить азартных молодых людей и уселись на диване, общение друг с другом им приносило тоже не малый восторг.

Фрейлин обеспокоенно взглянула на своего друга, улыбающегося той забавной улыбкой, которая так располагала к нему людей. Именно того человека она встретила в приходском доме – растерянного, но вежливого и добросердечного. Мария поощрила в ней надежды на помолвку – видимо, их увлечение заметно со стороны, раз ее робкий дружочек произнес подобное предложение. Иного она не ожидала – мисс Уэнсли не произносила бы такие веские умозаключения впустую. Такое счастье оказаться подле человека, не испорченного жизнью, ведь Фрай не поддался и доле разврата, тлетворное дыхание которого разрушало любое общество. Нынешние моральные запреты лишь подстрекали молодых людей тянуться к неизведанному и запретному.

– Ответь мне, Фрай, а ты задумывался хоть раз о помолвке с того памятного вечера? – поинтересовалась она, молодой человек смутился, заметив непривычный блеск в ее глазах:

– Фрейлин, я право слово, не могу тебе сейчас что-то ответить, потому что, думы мои мне не принадлежат. Собственно, я пекусь сейчас о судьбе дяди, о своей, совершенно не думаю.

– Но все же, в каком-то будущем мы сможем об этом поговорить?

– В каком-то может и поговорим, – он произнес это неуверенно, смутно представляя, есть ли в его жизни то далекое и прекрасное будущее, которое он задумывал в первый день посвящения в сан. Тогда все в его судьбе было продиктовано упорядоченностью и церковными догмами, а сейчас отожествляется с борьбой за покой его прихожан и друзей.

Их разговор прервал слуга, который подошел к преподобному пресвитеру Уэнсли и подал небольшой конвертик с гербовой печатью – совершенно незнакомый ему символ был оттеснен на восковой печати. Фрай изучал внешне письмо, раздумывая, стоит ли вскрывать – кто писал его, явно относился к знати, а таких знакомых, за исключением виконта, пастор не знал. Да и вряд ли его дарквудские знакомые стали присылать так быстро послание. Адресант не указан, значит, письмо отправлено посыльным – это способ не из дешевых, зная, сколько требуется отдать за вручение записки.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Фрейлин, заинтересованно разглядывая лощеный конвертик, не менее удивленная, чем сам получатель.

– Он пожелал остаться неизвестным, – вежливо произнес лакей. – Посыльному было велено передать такому-то лицу, по такому-то адресу, и выплачена сума. Адресата он не запомнил, потому что, тот скрывал свое лицо под полой шляпы, – он поклонился и вышел.

– Интересно, кому и что от меня понадобилось? – извлек Фрай, ломая печать. Он развернул записку, и прочел несколько строк: