Фрай Уэнсли – борец с нечистью - [59]

Он начал сопротивляться, но у ведьмы были способности сдвинуть даже самого упрямого зверя. Женщина казалась хрупкой, но обладала силой громилы, поскольку уверенно уводила прочь волка, который чуть не хрипел от затянутого на шее поводка.

— Все равно ты будешь моим, — приговаривала Гарим, пытаясь вывести непослушное животное в примыкающий тоннель, тайных ходов здесь было много, и колдунья изучила некоторые из них. Волк не хотел уходить вслед за опасным противником, недаром она так настойчиво пыталась его уволочь, но в первый раз попала впросак, а потом просто не имела времени. И вот, воспользовавшись отвлеченностью Беллы, осуществила свой коварный план. Гарим веселилась, когда они оказались в кромешной тьме, только теперь стали заметные ее светящиеся камни. Фрай раньше не замечал, но кажется, эта колдунья вся была покрыта непонятными письменами, начертанными чернилами на ее теле и все они засветились во тьме, что обозначало могущество чернокожей ведьмы.

— Ты заставляешь меня тратить силы, непослушный волк, — слова отдавались эхом, отчего Фраю становилось не по себе, но он не мог сопротивляться. Его бедные мягкие подушечки были стерты в кровь от постоянного сопротивления, а она казалась железной, не чувствующей усталости. Скулить казалось бесполезным, поскольку его жалобное завывание утонуло в женских голосах разговаривающих ведьм, а теперь он не мог вырвать из глотки ни единого звука, ведьма отняла даже способность дышать, одев тугой поводок. Она самодовольно побеждала упрямого оборотня, а если еще раскусит его…

Об этом серый зверь опасался задумываться, ему казалось, что он надежно скрыт под серой шкуркой, но ведь и ведьма очень искусна, она может разогнать чары и увидеть его истинный лик: «…не высовывайтесь из личины волка, мистер Фрай, эти женщины злопамятны…». Эти слова звучали, будто молитва, как же долго он не мог поведать о своих горестях Всевышнему. Дух зверя преграждал общение человека с Богом. Немыслимое упущение, волк начал отчаянней сопротивляться, а ведьма упорней утаскивала его во тьму, ее глаза уже горели бледным алым свечением, переливаясь сапфировыми бликами — слишком опасное сочетание в глазах могучей колдуньи.

Но и здесь его кто-то выручил, волк сразу почуял тревогу, что пронеслась в воздухе. Гарим была поглощена сопротивлением и потому не ощутила того, что что-то уже изменилось. Только потом и она прислушалась, немного ослабив поводок. Оборотень хрипел, вдыхая поглубже, ему казалось, что воздуха здесь слишком мало. Вторым предвестником беды стали крики ведьм, призывающие свою предводительницу. Гарим зарычала от злости, ее прервали на самом интересном, и она не может найти подходящего выступа, чтобы привязать непослушное животное. Поэтому ведьма наскоро обмотала веревку вокруг какой-то балки и удалилась, создав себе собственное свечение, глаза волка различили старые вагонетки и брошенные камни, а потом снова наступила кромешная тьма. Оборотень некоторое время приходил в себя и потихоньку рассуждал, что же снова произошло такого необычного, что ведьмы призвали предводительницу. Неужели беглянка напала и во второй раз? Но нет, где-то вверху тряслась земля, под копытами всадников, шахта располагалась не так глубоко, а эта ветка значительно подымалась вверх, видимо, здесь шахтеры начали разрабатывать залегающую руду, но бросили разработки и покинули обедневшее месторождение.

На поверхности что-то происходило, волк об этом догадывался, но он не мог ничего поделать, потому что его привязали здесь и бросили на произвол судьбы. Может быть, Белла бросится спасать своего зверя, но ведь и там мог учиниться переполох, кто знает, какие неприятели напали на ковен, может это стражи порядка, но вдруг браконьеры, которым наплевать на правила приличия. Фрай пытался скулить, но его никто не слышал, поскольку эхо доносило женские крики и возгласы Гарим защищать свое убежище любой ценой. Ее звучный голос с легким акцентом волк улавливал даже тут, а сам не мог привлечь к себе внимание, ему не хватало сил, чтобы позвать на помощь.

На мгновенье все прекратилось, наступила тягостная тишина, слух волка не улавливал ни единого шума или шороха. Такого не могло быть, разве что противник приготовился к атаке, а ведьмы удалились в дальние галереи. Зверь начал отчаянно вырываться, ему казалось, что вот-вот последует взрыв и его придавит осколками. Во тьме он не мог ничего различить, скулил, прося помощи у людей. Неужели ему придется сейчас перевоплощаться в человека, вот только встревоженное сознание отказывалось принимать подобную команду, нет, в данное мгновенье о перевоплощении не может идти и речи, слишком взволнован и обессилен для подобного. Но его чутье не ошибалось.

Ветхие балки, поддерживающие потолки затряслись, будто на них что-то воздействовало: чья-то магия подчиняла предметы, но это не радовало оборотня, он забеспокоился о том, что сейчас вся тяжесть земли обрушиться ему на голову. Веревка за что-то зацепилась, он почти хрипел, продолжая тянуть поводок. Эта ведьма приковала его в ловушке, оставив на истязание судьбе. Зверь почти выбился из сил, он хватал зубами толстый кнут, но не мог его перегрызть, а балки опасливо скрипели, будто их переворачивали. Фрай мысленно просил Всевышнего помочь, иного спасения не предвидя. И никто не узнает, что он погиб под завалами, брошенный опасной колдуньей, которая затащила его в ловушку. Белла, верно, ищет его: она проверила пустую клетку, и теперь мечется. Волк на это надеялся, ибо надежда погибает последней, она угасает вместе с жизнью. Но о таком исходе оборотень запретил себе размышлять, он выкарабкивался и из более трудных ловушек, справится и сейчас. Тогда в логове с демоном было куда опасней, но он выстоял, и ему помогла излечиться Аль-Тур-Дрея. Если бы он мог, то позвал бы всех своих призрачных телохранителей, но волк мог только завыть в отчаянии.