Франсуаза Саган - [78]

Романистка возобновила с ним отношения, прерванные более двадцати лет назад. Их дружеская близость проявлялась от случая к случаю, в основном на обедах, где присутствовали Симона де Бовуар и Бернар Франк, в ком Сартр предчувствовал талант, посвятив ему в его двадцать один год литературную хронику «Тан модерн». «Я встретился с Сартром опять в 1963 году, в баре “Пон Руаяль”, — рассказывает Франк. — Он мне предложил увидеться с Лe Кастором и Франсуазой. Вчетвером мы позавтракали в “Релэ биссон”. Я заказал устриц и рыбу. Это было почти провокацией: Сартр испытывал ужас перед устрицами и ненавидел рыбу. Франсуаза тоже такие вещи не любит, они с Сартром обошлись бифштексом. Вдруг Симона де Бовуар спросила, не хочу ли я написать фельетон в “Тан модерн”. На мой удрученный вид она сказала: “Я вижу, что вы мне не доверяете”. Несмотря на восхищение, которое я по отношению к ней испытывал, я буквально выдавил из себя “да”, поскольку эта работа плохо оплачивалась, да и сам журнал не пользовался такой популярностью, как в 50-е годы. Ле Кастор, приехавший на мельницу рядом с Милли несколькими годами раньше в обществе Клода Ланзмана, казался мне очень забавным, но у Франсуазы было больше точек соприкосновения с Сартром. По поводу ее невнятной речи он сказал ей: “Я не всегда понимаю, что вы говорите, но мне никогда не надоедает слушать ваш голос”. Они утешали друг друга, когда у кого-то из них не ладились дела. Франсуаза в этот момент особенно переживала. Она жила на улице д’Алезиа, в четырнадцатом округе и часто заходила за ним на бульвар Эдгар-Кине, и они шли обедать в располагавшийся неподалеку “Аббэ Сен-Гийом” на улице Томб-Иссуар. Они невольно составляли пару, о которой ходили легенды».

На протяжении года Жан-Поль Сартр и Франсуаза Саган будут обедать вместе почти каждую неделю.

«Когда я приходила к нему, в его трехкомнатную квартиру в современном довольно страшном доме, он ждал меня уже готовый к выходу. У меня едва было время позвонить, как он выходил, и мы отправлялись. В ресторане я пыталась заказать столик, а он меня удерживал за руку, это было комическое зрелище. Его это забавляло. Я чувствовала себя его матерью. Он был почти слепой, поэтому я ему резала мясо. Мы разговаривали как путешественники на перроне вокзала. Говорили о жизни, о любви, людях вообще, но никогда о наших книгах.

Зато мы обсуждали наши замыслы. Я помню, как он рассказывал про новеллу, которую он не мог написать из-за своей слепоты. В этой его ситуации есть трагизм. Но он до конца был бодр, человечен, абсолютно терпим. Он мне сказал, что умные люди никогда не бывают злыми. “Я знал, — говорил он, — только одного человека одновременно умного и злого: это был педераст, который жил в пустыне!”»

Не в состоянии больше писать, в 1975 году Жан-Поль Сартр согласился высказать свои мысли о современности посредством телевидения. Издатель и писатель Марсель Жюйан после присуждения звания президента Национального общества телевидения «Антен 2» был вдохновлен этим амбициозным проектом, увязшим в возникших вокруг него спорах. С Франсуазой Саган дело пошло на лад: на телевидении появился ее сериал «Золотая кровь Борджиа», который романистка написала в соавторстве с братом, занимавшимся зарубежными связями канала.

На этот пост Жак Куарэ был принят по рекомендации Франсуазы, которая переживала, что ее друг погружен в угнетающую атмосферу интриг. «Она мне сразу сказала, что нельзя оставаться один на один с этими людьми, — рассказывает Марсель Жюйан. — На ее взгляд, телевидение — это мир злых и вредных людей. Чтобы защитить меня от них, она направила ко мне Жака, в каком-то смысле своего ангела тьмы, Портоса из “Трех мушкетеров”».

Франсуаза Саган, старавшаяся уберечь горячего и чувствительного президента «Антен 2»[378] от неприятных эмоций, подсказала ему несколько замечательных идей и поддерживала его против врагов. «Она мне посоветовала сделать передачи про животных с Брижит Бардо, — говорит Марсель Жюйан. — Я встретил Брижит Бардо у Франсуазы, которая ходила за мной по пятам, не боясь себя скомпрометировать. Однажды у меня были неприятности, связанные с прессой. В машине раздался телефонный звонок: она позвонила, чтобы прочитать мне статью, которую написала в мою защиту для “Франс-суар”. Она называлась “Я вам запрещаю прикасаться”».

Марсель Жюйан не забыл также стремительное спасительное вмешательство Франсуазы Саган: «Она жила в то время на улице Гийнемер, напротив Люксембургского сада, а я занимал квартиру рядом с другом, на улице Феру. Мне только что сделали укол кортизона, я разговаривал с ней по телефону. Вдруг я упал в обморок. Франсуаза быстро прибежала, толкнула дверь, которая, к счастью, не была заперта, и, увидев, что я без чувств, вызвала полицию и скорую помощь».

Это одна из черт ее характера: Франсуаза Саган редко теряет присутствие духа. Эта естественная склонность к абсолютно спокойному поведению часто и многими отмечалась. «У вас альтруистический рефлекс!» — воскликнула она в машине фотографа Жан-Лу Сиеффа. Он только что внезапно затормозил и, чтобы ее поддержать, бросил руль. Это происшествие, которое относится к 1956 году, может показаться незначительным, но оно соответствует свойствам натуры романистки: склонности к юмору и естественности.