Франко - [35]
Падение диктатора Примо де Риверы расстроило Франко, но он не придал значения еще одной детали — скрытой угрозе падения самой монархии. Артиллеристы и инженеры, находившиеся в подчинении Франко, были, по понятным причинам, довольны уходом Примо. Однако сам Франко был уверен, что падение Примо не вызовет в академии словесных стычек между сторонниками «хунт обороны» и «африканцами» — надо только наложить строжайший запрет на разговоры о политике>98. Отказав в доверии Примо, король лишился лояльности и генерала Санхурхо, в то время командовавшего гражданской гвардией. Франко же не считал короля виновным в падении диктатуры. Во всяком случае, он был объектом особого внимания, если не сказать заигрывания, со стороны Альфонса XIII. Четвертого июня 1929 года на торжественной церемонии король вручил Франко Военную медаль — награду, которую он заслужил в 1925 году". Пятого июня 1930 года Альфонс XIII посетил академию, и три дня спустя Франко со всеми курсантами поехал в Мадрид на участие в церемонии присяги у флага мадридского гарнизона. «Академики» под бурные аплодисменты собравшихся первыми пошли парадом, а во главе их прогарцевал на коне Франко. На другой день слушатели несли охрану королевского дворца, а Франко появился на балконе с королем. Толпа в этот день состояла из нескольких сот членов организации «Монархическая молодежь» (Juventud Monarquica), которые при республике станут передовым отрядом крайне правых консервативных сил>100.
Франко потрясло, что его брат Рамон оказался в рядах республиканской оппозиции. С конца 1929 года их отношения стали весьма натянутыми. Франко был раздосадован и растерян, когда в июле 1924 года Рамон женился на некой Кармен диас Гисасола, не испросив разрешения короля>101. Но этот факт неуважения к королю был ему забыт — как человеку, совершившему в 1926 году трансатлантический перелет. Однако позже рискованные попытки Рамона повторить свой успех привели к тому, что он впал в немилость. И для этого были основания. Летом 1929 года, чтобы дать толчок развитию отечественного авиастроения, испанское правительство согласилось финансировать попытку Рамона пересечь Северную Атлантику на летающей лодке «Дорнье», построенной по немецкой лицензии в Испании. Сомневаясь в надежности испанского аэроплана Рамон полетел на построенной в Германии и купленной в Италии машине, отметки о регистрации которой были подделаны. Дело кончилось провалом: возле Азорских островов самолет сбился с курса и упал. Несколько дней его не могли найти и обнаружили только в конце июня после широкомасштабных и дорогостоящих поисков, в которых принимали участие испанские, британские и итальянские корабли>102. Когда Рамон был спасен, вся Испания радовалась; заплаканного генерала Франко публично обнял генерал Примо де Ривера, тоже с мокрыми от слез глазами>103. Франко организовал шествие к британскому посольству в Мадриде и пошел во главе его, чтобы выразить благодарность за активное участие британских кораблей в поисках брата>104. Потом выплыла афера с оформлением аэроплана и поползли слухи, что Рамону обещали фантастическую сумму, если он побьет на германской машине мировой рекорд дальности перелета на летающих лодках. Командующий военной авиацией полковник Альфредо Кинделан был взбешен и 31 июля 1929 года уволил Рамона из военно-воздушных сил. После этого Рамон начал смещаться влево, стал франкмасоном и позволил втянуть себя в заговор анархо-синдикалистов, направленный на свержение монархии>105.
Во время опалы Рамона его отношения с братом, по существу, прервались и ограничились письмами — поучающими, сентенциозными, но в высшей степени доброжелательными со стороны Франко и вызывающе неуважительными со стороны Рамона. Восьмого апреля 1930 года Франко написал Рамону длинное письмо, в котором засвидетельствовал уважение к его семье и верность новому режиму. Стараясь спасти брата от гибели, Франко предупреждал его, что о его деятельности в армии, о попытках подбить гарнизоны к восстанию известно властям. Признавая режим Беренгера, Франко был обеспокоен тем, что брат может нанести удар по своему престижу и доброму имени. В письме он призывает брата «подумать, какое горе это принесет маме и всем нам». Заканчивается письмо теплым «Твой брат любит и обнимает тебя. Пако»>106.
По тону письма заметно, что Франсиско сдерживает себя. Это и понятно, потому что, по его мнению, поведение Рамона не только запятнало бы честь семьи, но и нанесло удар карьере самого Франсиско. Характерна также готовность свалить все грехи брата на его друзей-революционеров, а самого Рамона считать неспособным на такую низость. В письме обнаруживается очевидная политическая наивность Франко, который считает, что диктатура генерала Беренгера более законна, чем Примо де Риверы. Рамон не замедлил ответить в письме от 12 апреля, что шокирован благонамеренными поучениями, «тщетными буржуазными советами» брата и, в свою очередь, рекомендует тому «сойти со своего генеральского трончика». Рамон также воспользовался случаем сообщить брату, что система воспитания курсантов в Сарагосе наверняка сделает их скверными гражданами
