Франкл и Бог. Откровения психотерапевта о религии и Боге - [3]

человек хорош не ради чистой совести, а ради дела – хорошего дела! – или ради другого человека, или же чтобы угодить Богу.

Это значит, что чем искреннее желание человека последовать голосу совести и сделать что-то хорошее и чем меньше он при этом думает о себе и о возможности выгоды для себя, тем лучше удается ему выполнить свое намерение и – как это ни парадоксально! – тем полнее в результате его удовлетворенность собой. Удовлетворенность, к которой он вовсе не стремился, становится для него неожиданным подарком. Концепция «сверхсмысла»

Протестантскому теологу Паулю Тиллиху принадлежит мысль: «Быть религиозным – значит со всей страстью задавать вопрос о смысле». Иммануил Кант отмечал, что мы не задавали бы вопрос о смысле, если бы в глубине души не предугадывали его существование. Альберт Эйнштейн говорил, что любой человек, нашедший ответ на вопрос о смысле, религиозен. Людвиг Витгенштейн выразился коротко и ясно: «Верить в Бога – значит понимать, что жизнь имеет смысл».

Как психиатр и психолог, специализировавшийся на вопросе о смысле, Франкл развивал эти взгляды. Он писал, что универсальная вера в смысл, которая существовала еще до появления всех расхождений – в языческих религиях, религиях откровения и даже во враждебных религии мировоззрениях, – идентична вере в Бога. Поэтому для его логотерапии важна не только свойственная человеку воля к смыслу,

но и воля к конечному смыслу, к «сверхсмыслу», как я это называю. Религиозная вера является по существу верой в «сверхсмысл», упованием на «сверхсмысл».

Заметьте: «сверхсмысл» и «сверхчувственное» – не одно и то же, как не раз подчеркивал и сам Франкл. Приставка «сверх» означает лишь то, что речь идет о смысле, выходящем далеко за пределы человеческого понимания. Способность к предвидению

Каждому из нас знакомы неприятные сюрпризы, когда результат наших усилий вдруг оказывается неожиданно плохим, хотя мы хотели только хорошего. Чтобы заранее представить себе, к чему в конце концов приведут наши действия, нам не хватает чего-то похожего на дар ясновидения. Когда результат уже налицо, нам нетрудно припомнить подробности и проследить, каким путем он сформировался. Но при попытке предварительного прогнозирования мы часто блуждаем в потемках. Даже очень внимательно прислушиваясь к голосу совести, мы можем быть уверены в правильности принимаемого решения лишь наполовину. Мы способны лишь угадывать, какую задачу в данный момент ставит перед нами Логос. Как говорил Франкл на одной из встреч со студентами,

наш удел – делать выбор – не имея полной уверенности, но от чистого сердца.

Однако способность к предвидению есть у человеческой совести. В сложных и противоречивых ситуациях это наш самый надежный критерий. Ведь общепринятые правила часто дают осечку в тех спорных случаях, которые не укладываются в готовые схемы. А долгие раздумья скорее лишь обостряют нашу неуверенность в себе и совсем не гарантируют желаемого прозрения. Но совесть с ее «тянущейся вверх пуповиной» может подчас уловить какую-нибудь мини-подсказку, какой-нибудь знак, помогающий выйти из тяжелого положения.

Ни знание, ни интеллект не могут этого сделать – только интуиция, только совесть с ее способностью предвидеть.

Однако для того, чтобы интуиция, подобно музе, «поцеловала» нас, мы должны выполнить одно непременное условие —

окружить себя тишиной, побыть в тишине. Тишина делает нас прозорливыми.

Она не только порождает в наших головах целый фонтан идей – она смывает и уносит прочь все наши сомнения и колебания.

Умная собака Джеймса Крамбо

Джеймс Крамбо был американским логотерапевтом и близким другом Франкла. Как-то Крамбо рассказал Франклу интересную историю о соседской собаке. Однажды в его доме покрасили дверной порог, и, пока краска сохла, всем жильцам, естественно, необходимо было через этот порог аккуратно переступать. И вот когда Джеймс вернулся с прогулки, к нему, радостно виляя хвостом, бросилась соседская собака. Крамбо должен был во что бы то ни стало предотвратить грозящую псу опасность влипнуть в ядовитую краску. Ведь в результате собака, чувствуя жгучую боль, непременно стала бы вылизывать лапы и могла бы отравиться. Поэтому Крамбо грубо и жестко прогнал ее.

Как он мог объяснить собаке то, что лежит по ту сторону ее собачьего мира? Как может Бог объяснить человеку то, что лежит по ту сторону его человеческого мира?

Видите, даже очень умная собака была не способна понять намерений Крамбо. Все необъяснимое, непрозрачное часто порождает недоразумения. Мой многолетний опыт работы в качестве консультанта по вопросам брака и семьи позволяет мне с полной ответственностью утверждать, что 90 % всех семейных конфликтов происходят вследствие явных недоразумений. А ведь эти недоразумения возникают на уровне общения человека с человеком, то есть там, где для взаимного понимания есть все условия! Где один может проникнуться чувствами другого, осознать его намерения. Стоит ли после этого рассуждать о недоразумениях, вкрадывающихся в отношения человека с Богом!

Когда я показываю собаке на что-то пальцем, она смотрит не туда, куда направлен палец, а на сам палец. Если собака злая, она может и цапнуть за палец.