Французский дворянин - [54]

– Ну! – сказал господин де Рони голосом, показавшимся мне несколько странным. – Вы, кажется, незнакомы с барышней?

Она действительно была мне совершенно незнакома; я поклонился ей, не говоря ни слова. Она, со своей стороны, важно и молча ответила на мой поклон.

– Нет ли здесь кого-нибудь другого, кто знал бы вас? – продолжал господин де Рони насмешливо, но с той же странностью в голосе, которая поразила меня раньше; теперь она была еще более заметна. – Если нет, господин де Марсак, то боюсь… Но осмотритесь же кругом, осмотритесь кругом, сударь! Я не хотел бы быть слишком поспешным в своем суждении.

С этими словами он положил руку мне на плечо с такой простотой и с такой внезапной переменой во всем своем обращении, что я положительно не знал, верить ли своим глазам. Я машинально взглянул на даму и заметил, что ее сверкавшие при свете огне глаза смотрели на меня очень милостиво. Смущение мое увеличилось в тысячу раз, когда, повернувшись в том направлении, куда указывал мне Рони, я увидел ничто иное, как саму мадемуазель де ля Вир, словно выросшую передо мной из-под земли. Она вышла из тени очага, скрывавшего ее до сих пор, и стояла предо мной, мило приседая, с тем же выражением на лице и в глазах, которое я заметил на лице барышни.

– Мадемуазель! – пробормотал я, не в силах отвести от нее глаз.

– Да, сударь, мадемуазель! – ответила она, приседая еще ниже и напоминая скорее ребенка, чем женщину.

– Здесь? – пробормотал я, разинув рот и смотря на нее во все глаза.

– Здесь, сударь, благодаря храбрости одного мужественного человека, – ответила она таким тихим голосом, что я едва расслышал.

Затем, опустив глаза, она отступила назад в тень, словно сказала уже слишком много или же боялась, что все ее существо говорило слишком красноречиво. Она была одета с большим блеском. Ее изящная фигурка при свете огня походила скорее на фею, чем на женщину. Вся она, и особенно смягчившееся выражение ее лица, так мало походили на барышню, которую я видел забрызганную грязью и с трудом держащуюся в седле от усталости, что я не знал, не померещилось ли мне все это, и по-прежнему ничего не понимал. Тут господин де Рони несколько раз милостиво обнял меня, прося у меня извинения за обман, к которому его побудило отчасти странное наше знакомство в гостинице, а отчасти желание усилить радостную неожиданность, которую он имел для меня в запасе.

– Пойдемте! – сказал он, увлекая меня к окну. – Я вам покажу еще нескольких из ваших старых друзей.

Я взглянул в окно и увидел внизу, на дворе, трех моих лошадей, выставленных в ряд. На Сиде сидел Симон Флейкс, который, увидев меня, с торжествующим видом поклонился мне. Около каждой лошади стояло по конюху, а по обеим сторонам – по человеку с факелом. Мой собеседник весело рассмеялся.

– Это устроено по распоряжению Мэньяна, – сказал он. – У него на такие вещи тонкий вкус.

Раскланявшись бесчисленное множество раз с Симоном Флейксом, я повернулся назад в комнату и, с преисполненным благодарностью сердцем, попросил господина де Рони познакомить меня со всеми подробностями бегства девушки.

– Это было очень просто, – сказал он, беря меня за руки и отводя назад к очагу. – В то время как вы дрались с негодяями, старая женщина, ежедневно приносившая девушке пищу, встревоженная шумом, зашла в комнату узнать, что там творится. Не имея возможности помочь вам и не будучи уверенной в вашем успехе, мадемуазель решила, что такого удобного случая не следовало упускать. Она заставила старуху показать ей и ее служанке дорогу через сад. После этого они, насколько я понял, бросились бежать по переулку и сейчас же наткнулись на юношу с лошадьми, который узнал их и помог им сесть на коней. Несколько минут они еще поджидали вас, а затем уехали.

– Но я справлялся у ворот, – сказал я.

– У каких ворот? – улыбаясь, спросил господин де Рони.

– У Северных, конечно, – ответил я.

– Так, – заметил он, слегка кивнув головой. – Но они сделали круг и выехали через Западные ворота. Странный парень этот ваш знакомый! У него недаром голова на плечах, господин де Марсак. Итак, отъехав на две лиги от города, они остановились, не зная как быть дальше. К счастью, в гостинице они встретились с одним моим знакомым, торговцем лошадьми. Он знал мадемуазель де ля Вир и привез ее сюда без всяких препятствий.

– Это был нормандец? – спросил я. Господин де Рони кивнул, тонко улыбнувшись.

– Да, – сказал он. – Он много рассказывал мне про вас. А теперь позвольте представить вас моей жене, госпоже де Рони.

Он подвел меня к даме, которая встала, когда я вошел в комнату, и теперь приветствовала меня с той же добротой, которую я раньше заметил в ее взгляде, и наговорила мне кучу любезностей. Я взглянул на нее с любопытством, так как много слышал о ее красоте, и потом, как молодой де Рони, одновременно влюбленный в двух девушек, живших в различных комнатах одной и той же гостиницы, встретив обеих разом, решил, которую из них посетить и выбрать себе в жены. Он, казалось, прочел мои мысли: когда я поклонился ей, благодаря ее за выраженные мне любезности, он весело ущипнул ее за ухо и сказал: