Французский авантюрный роман: Тайны Нью-Йорка ; Сокровище мадам Дюбарри - [15]
В это время внимание присутствующих было привлечено общим движением всего зала.
Все толпились, все вставали, чтоб посмотреть…
— А! — сказал Ровер. — Это герой дня…
Арнольд Меси — это был он — входил в галерею. Его появление и было причиной общей реакции зала.
Действительно, Арнольд Меси приобрел в эти двадцать четыре часа известность, в сто раз превышающую ту, которой он пользовался сутки назад.
Арнольду Меси было пятьдесят лет, но с виду не более тридцати пяти. Лицо его было свежим, румяным, будто вылепленным из воска, на который потом наклеили волосы и усы. Губы алые, глаза большие и матовые. Казалось, никакая страсть никогда не усиливала или не уменьшала этого неподвижного блеска.
Походка его была легкой, несмотря на то, что широкие плечи при плотном сложении напрочь исключали вероятность аристократического происхождения. Он был тяжел, как мешок с деньгами.
Меси был не один.
Он шел под руку со своим компаньоном. Но тот не представлял собой ничего примечательного. Он был низкого роста, толст, с апоплексическим лицом. Его лицо свидетельствовало о том, что это был злой человек, а в прищуренном взгляде скользила фальшь. Звали его Бартон. Это был представитель дома «Бартон, Ромбер и К>о», самой известной пароходной фирмы Соединенных Штатов.
Сзади шли еще двое.
Мери Меси, дочь Арнольда, и Клара Виллье, ее гувернантка.
Мисс Меси была болезненным существом. Ее довольно высокие плечи исключали всякий намек на грацию. Но главное было в другом: она не могла передвигаться без помощи толстой палки, почти костыля. Калеки редко бывают красивы. Все зависит от выражения лица. А выражение ее лица не вызывало симпатий. Весь ее образ, ее лицо с большими голубыми глазами, выражали скорее строптивость, чем страдание. Мери было восемнадцать лет. Но из-за выраженной жестокости черт лица ей можно было дать тридцать.
Все поспешили уступить место хромоножке. Несколько молодых девушек встали, предложив ей свои диваны.
— Благодарю вас, — ответила она резким голосом, — я постою.
Холодно поклонившись всем этим девушкам, которые своим участием невольно напоминали ей о ее неполноценности, она стала обходить зал.
Меси и Бартон не имели возможности сделать и двух шагов.
Множество посетителей, как будто нечаянно приехавших сюда именно в тот час, окружили победителя Тиллингеста, спеша выразить свое почтение звезде финансового мира.
Но вот в толпе появился молодой человек лет тридцати с выражением глубокой скорби на лице. Видно было, что он тут находился по необходимости…
Бартон заметил его, сказал на ухо Меси несколько слов, вероятно, называя чье-то имя.
Меси улыбнулся, Бартон высвободил свою руку из-под руки триумфатора и, оставив его посреди свиты, направился к двери, выразительно взглянув на молодого человека, о котором мы только что упомянули.
Тот поспешил последовать за Бартоном.
9
ИСТОРИЯ ЖЕНЩИНЫ, НЕФТИ И ПОДЛОСТИ
Они шли по Двадцать третьей улице, Бартон — впереди, а молодой человек — на расстоянии двадцати шагов — за ним. Можно было заметить, что спутник Бартона находился в крайне возбужденном состоянии.
Бартон поднялся по ступеням подъезда одного из домов. Дверь перед ним тут же распахнулась. Несколько минут спустя молодой человек вошел в небольшую, но богато убранную комнату…
Теперь нам необходимо вернуться немного назад, чтобы изложить факты, следствием которых было это свидание.
Бартон, партнер Меси, женился на молодой девушке по имени Антония Видман.
Она принадлежала к одной из древнейших и уважаемых фамилии штата Нью-Йорк.
Не следует забывать, что в Америке, как и повсюду есть настоящая аристократия. Если там не знают титула графа, маркиза и других, то, тем не менее, сохраняется почти религиозное уважение к нескольким семействам, которые законно гордятся давностью своего пребывания в стране или должностями, которые занимали представители этих родов.
Тут, как и в древних европейских фамилиях, сохранятся во всей неприкосновенности те принципы, которые в обществе принято называть рыцарскими.
Если можно вполне согласиться со щепетильным отношением к вопросам чести, то нельзя не признать чудовищной ту суровую нетерпимость, которой наполнены умы этих пуритан.
Для них снисхождение равносильно соучастию в преступлении. В чем бы ни провинился человек, принадлежащий к их обществу, как бы легка и простительна ни была его вина — но раз она существует — должно быть и наказание.
Видман уверял, что его предки сражались под знаменами Вильгельма Завоевателя. Его дом был очень похож на феодальный замок. Все тут было сурово, грустно, мрачно. Когда Видман появлялся — все умолкали; он шел строгий и суровый, говорил мало, бросал налево и направо холодные взгляды, ужасая ледяным величием свою жену, честную женщину, мало понимавшую его амбиции, но выполнявшую его требования, и дочь Антонию, розовощекого ребенка, который всегда бы пел и смеялся, если бы пение и смех были совместимы с аристократизмом этой фамилии.
Прибавьте к этому самый библейский, во всей своей строгости, пуританизм. Легко понять, какое воспитание получила эта девушка, постоянно боязливая, постоянно трепетавшая и которая именно вследствие этого гнета жаждала жизни и света! Молодость может подчиниться могильному холоду, но не может привыкнуть к нему. Поэтому, когда однажды важно восседавший на своем кресле отец Антонии объявил ей о скорой ее свадьбе с Бартоном, дочь не спросила, сделает ли Бартон ее счастливой, достоин ли он ее, будет ли он ей мужем или тираном. В ее глазах у него было одно и главное качество: он был освободителем. Да, впрочем, какой был бы толк от ее рассуждений, соображений? Отец сказал — мать подтвердила — дочь должна была повиноваться. Она повиновалась, и скоро миссис Бартон сменила древний мавзолей отца на роскошный дом Бартона.
Париж, 1798 год. После падения власти Робеспьера во Франции всеми движет холодный расчет. Одни хотят сохранить молодую Республику, другие ищут возможность посадить на трон брата казненного короля. Но есть еще и третьи — люди без принципов и совести, люди вне закона. Когда они собираются вместе — они опаснее всего. Особенно если их цель совпадает с целью их врагов. Роман Эжена Шаветта, современника Александра Дюма, написан в лучших традициях французской исторической и остросюжетной прозы.
Спустя шесть лет после Французской революции в Париже развернулась интрига, затронувшая высших государственных чинов (т. наз. Директоров), бандитов жестокой шайки Точильщика, заговорщиков-роялистов из Вандеи и прекрасных женщин. Сокровища казнённой на гильотине мадам Дюбарри не давали им покоя… Книга представляет собой второй том исторического романа «Точильщик», имеющего подзаголовок «Романический эпизод, относящийся к внутренним неурядицам во Франции (борьба шуанов и вандейцев с республиканцами) с 1793 по 1799 г.», изданного в 1873 г.
«Царь Зла» — вторая книга приключенческой эпопеи Вильяма Кобба (настоящее имя автора — Жюль Лермина (1839-1915). Мрачное подземелье и роскошный дворец, будуар куртизанки и тюремная камера, матросская таверна и открытое море, судебная палата и джунгли Индокитая — служат ареной напряженной, полной головокружительных перипетий борьбы героев романа за победу Добра и Справедливости.
«Клуб Мертвых» — первая книга знаменитого романа Вильяма Кобба. Настоящее имя автора — Жюль Лермина (1839-1915). Французский писатель, переводчик произведений В. Шекспира, ученик и последователь Александра Дюма, автор «Парижских Волков» внес значительный вклад в развитие приключенческой литературы и стал одним из основоположников жанра литературного боевика (триллера).
«Сбежавший нотариус» — блестящий детектив французского писателя Эжена Шаветта, современника и последователя Александра Дюма и Эмиля Габорио. Главный герой романа, художник Поль Либуа, осматривая окрестности Монмартра из подзорной трубы, замечает в одном из окон белокурую красавицу. В попытках отыскать ее он оказывается втянутым в расследование страшного преступления, совершенного в замке Кланжи.Исчезновение старого нотариуса, взявшего на себя роль справедливого мстителя, а вместе с ним и внушительной суммы денег — лишь начало в цепи роковых событий, участниками которых станут все обитатели замка.
В сенсационном романе, вышедшем в 1874 г., автор раскрывает страшные преступления, которые даже весьма почтенные, казалось бы, люди совершали и совершают ради обогащения в полудикой, мало тронутой цивилизацией Америке.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
«Зеркало наших печалей» – новая книга Пьера Леметра, завершение его трилогии, открывающейся знаменитым «До свидания там, наверху». Она посвящена «странной войне» (начальному периоду Второй мировой), погрузившей Францию в хаос. Война резко высвечивает изнанку человеческой натуры: войска вермахта наступают, в паническое бегство вовлечены герои и дезертиры, люди долга и спекулянты, перепуганные обыватели и авантюристы всех мастей. В центре событий – та самая Луиза Дельмонт – девочка, которая некогда помогала Эдуару Перикуру делать фантастические маски, чтобы он мог скрыть лицо, изуродованное взрывом.
Историк-востоковед, специалист по исламу профессор Клод Каэн в своем труде о средневековой Турции рассматривает ее как предтечу Османской империи. Давая общую картину великой эпохи Сельджукидов, он рассказывает не только об особенностях мусульманского Востока, но и о политическом и религиозном противостоянии населявших Азию династий – Аббасидов, Саманидов, Буидов, тех же Сельджукидов и др., а также различных кланов шиитов, суннитов… подрывавших основы враждебных им режимов. Немалое внимание автор уделяет различным социальным, экономическим и институциональным проблемам в Турции домонгольского периода и изменениям, вызванным монгольским нашествием, распадом образовавшейся империи и ростом княжеств нового типа, возникавших на развалинах как византийского, так и сельджукского государств. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
По Прутскому миру Россия потеряла свои завоевания на юге, и царь Пётр, после победы над Швецией, начал готовить новую войну с турками, но не успел. При его преемниках всё пошло прахом, дело дошло до того, что знать в лице восьми «верховников» надумала, ограничив власть царя «кондициями», править самостоятельно. Государыня Анна Иоанновна, опираясь на поддержку гвардии, разорвала «кондиции», став самодержавной императрицей, и решила идти путём, указанным Петром Великим. А в Европе неспокойно: идёт борьба за польский престол, шведы ведут тайную переписку с турецким султаном, чьи войска постоянно угрожают русским землям, да и союзники у России весьма ненадёжные… Новый роман признанного мастера исторической и остросюжетной прозы.
Трагические события 1991 года изменили судьбу нашей страны. Но не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в том году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной. В своей книге Л. Млечин, опираясь на неизвестные прежде документы и свидетельства непосредственных участников событий, в первую очередь высокопоставленных сотрудников комитета госбезопасности РСФСР, рассказывает, как в том году развивались события в стране. Книга предназначена для широкого круга читателей.
Исторические приключения на экзотическом Востоке. Доблестные рыцари и воины ислама, прекрасные принцессы и загадочные города, орды кочевников и древние сокровища… Кормак Фицжоффри родился на земле, где балом правили насилие и кровь. Но он смог выжить. Странствующий воин, наемник и мститель. Немного у него друзей, и тот, кто причинит им вред, рискует не дожить до рассвета… Кормак хочет освободить своего суверена из лап врагов, и для этого ему нужно найти выкуп. Причем выкуп королевский. В этом ему может помочь местный царек-разбойник.