Французские дети не плюются едой - [88]

— В чем дело? — ласково спрашивает она.

Для нее эта истерика — не абстрактный и неизбежный каприз «ужасной двухлетки», а попытка человека рассказать о чем-то — маленького, но вполне рационального человека.

Через минуту, может, две Джоуи успокаивается и объясняет — словами и жестами, — что хочет взять шапочку из своего шкафчика. Так вот из-за чего была вся истерика! (Кажется, припоминаю, что чуть раньше он пытался схватить эту шапку.) Фатима смотрит, как Джоуи подходит к шкафчику, открывает его и достает шапку. После этого он тут же успокаивается и готов идти домой.

Заметьте, Фатима — не мямля. Дети очень ее уважают. Терпеливо выслушав Джоуи, она вовсе не проявила слабость. Нет, она просто успокоила его и дала возможность высказать, что он хочет.

К сожалению, случаи бывают разные, нет единого правила, определяющего, как поступать. У французов множество противоречащих друг другу принципов, но не так уж много непреложных правил. Иногда нужно внимательно выслушать малыша. А иногда — просто поставить его на весы. Важно и устанавливать запреты, и наблюдать за ребенком, и налаживать взаимопонимание, а потом подстраиваться под ситуацию. У кого-то из родителей все это получается автоматически. Но я пока сомневаюсь, получится ли у меня. По-моему, это как научиться танцевать сальсу в тридцать, когда другие отплясывают ее с детства. Я все еще считаю шаги и наступаю на ноги.

Когда я бываю в гостях у американцев, дети очень часто за ужином нарываются на наказание: «Иди в свою комнату». Во Франции детям без конца напоминают о том, как вести себя за столом, но собственно наказывают редко. В качестве наказания ребенка иногда отсылают в его комнату или ставят в угол. Бывает, что и шлепают. Я всего несколько раз видела, как ребенка шлепают в общественных местах, хотя мои подруги говорят, что в Париже это обычное дело. Во время спектакля «Златовласка и три медведя» актриса, играющая роль мамы-медведя, спрашивает у детей в зале, что нужно сделать с маленьким медвежонком, который плохо вел себя.

— La fessee! (Отшлепать!) — кричат дети хором.

В ходе общенационального опроса выяснилось, что 19 % французов применяют физические наказания к детям время от времени, 46 % — редко и лишь 2 % — часто. Большинство (33 %), ответило, что никогда не бьют детей, а 55 % — категорически против физических наказаний[8].

Возможно, в прошлом порка играла существенную роль в воспитании детей и укреплении родительского авторитета. Но все меняется. Все французские эксперты по воспитанию выступают против физических наказаний. Вместо них они рекомендуют родителям научиться говорить «нет». Как и Марселли, они считают, что запретами нельзя злоупотреблять. Но раз уж иначе никак нельзя, отказ должен быть решительным.

Вот что по этому поводу говорит Марсель Руфо, известный детский психиатр из Марселя: «Есть два поколения родителей — те, кого в детстве били и наказывали, но при этом они утверждают, что это их не травмировало. И современные родители, которые пытаются понять ребенка, а не тупо запрещать ему все. Роль родителей заключается в том, чтобы показать ребенку свой взгляд на мир, дать объяснения. Он их примет».

Эта идея не нова. О ней писал еще Руссо. «Разрешайте охотно, отказывайте неохотно, — писал он в „Эмиле“. — Однако пусть ваш отказ будет твердым. Пусть мольбы не трогают вас; раз произнесенное „нет“ должно стать медной заслонкой, сквозь которую ребенок попытается пробиться пять, шесть раз, но в итоге устанет и оставит попытки. Таким образом вы научите его терпению, безмятежности, спокойствию и смирению, даже когда он не получает того, что хочет.»

Лео родился не только живчиком, но еще и изрядным хулиганом.

— Хочу воды, — объявляет он однажды за ужином.

— А волшебное слово? — спрашиваю с улыбкой.

— Вода! — усмехнувшись, отвечает он. (Удивительно, но Лео — он больше похож на Саймона — говорит с легким британским акцентом. А вот у Джоуи и Бин произношение чисто американское.)

Глядя на него, размышляю: создать систему правил не так уж просто. Для этого нужны очень много внимания и повторения. Но как только ребенок осознает границы дозволенного, жизнь станет намного проще и спокойнее (или мне так кажется?). Бывают, конечно, моменты отчаяния тогда я говорю малышам: «C'est moi qui décide» («Здесь решаю я!»). Как ни странно, достаточно лишь произнести эту фразу, и я ощущаю уверенность в своих силах. Даже спина при этом распрямляется.

Использовать французские методы воспитания — значит совсем по-другому смотреть на мир. Я привыкла считать, что весь мир вращается вокруг детей. Но французский подход позволяет моим собственным потребностям занять более достойное место.

Когда я чувствую, что контролирую ситуацию, управляться с тремя детьми становится намного легче. Однажды весной в выходные Саймон уезжает в командировку, а я разрешаю малышам вытащить на балкон коврики и одеяла и построить марокканский шатер. Потом приношу им горячий шоколад, они сидят и пьют.

Но когда я рассказываю об этом Саймону, он тут же спрашивает:

— Ну и сильно они тебя достали?

И действительно, случись все это несколько недель назад, я бы только изнервничалась. Порадоваться их игре мне бы не дала тревога, я бы ощущала себя слабой рядом с тремя детьми. И, скорее всего, накричала бы на них, а поскольку балкон выходит во двор, мой крик услышали бы все соседи.