Французская железная дорога - [4]
инженир" и что ему нравятся Чайковский, Мусоргский и Бородин.
них ничего не имели. Далее последовали Пиаф, Золя и Ромен Ролан.
Американцы тоже против них ничего не имели. Далее последовали
Разговор принял нежелательный для Александры культурологический оттенок.
Шаляпин, Толстой и Достоевский. Разговор принял нежелательный для
Стремясь показать хозяевам, что немцы тоже чего-нибудь стоят, Алекс
Стебликова культурологический оттенок. Стремясь показать хозяевам,
назвала Ницше, Вагнера и Гессе, но потом с опозданием вспомнил, что
что американцы тоже чего-нибудь стоят, Стебликов назвал Хемингуэя,
последний - австриец. Однако немцы этого не заметили и долго, смакуя,
Фолкнера и Стравинского, но потом с опозданием вспомнил, что
выговаривали "Ya".
последний - русский. Однако американцы этого не заметили и долго,
смакуя, выговаривали "йес".
Старик-переводчик понял, что он не нужен, ибо разговор состоял
Старик-переводчик понял, что он не нужен, ибо разговор из
фамилий, и незаметно удалился. На его месте напротив Александры уселся
состоял из фамилий, и незаметно удалился. На его месте напротив
Эрик. Он хлопнул пробкой шампанского, и к нему со всех сторон потянулись
Стебликова оказался Эрик. Он хлопнул пробкой шампанского, и к нему
руки со стаканчиками.
со всех сторон потянулись руки с бумажными стаканчиками.
"Хорошие люди..." - растроганно подумала Александра, окуная нос в
"Хорошие люди..." - растроганно подумал Стебликов, окуная нос
пену. Ей захотелось сделать немцам приятное, отплатить за
в пену. Ему захотелось сделать американцам приятное, отплатить за
гостеприимство, показать широту души. Она поднял указательный палец,
гостеприимство, показать широту души. Он поднял указательный палец,
требуя внимания.
требуя внимания.
Немцы притихли.
Американцы притихли.
- Jetzt, - сказала Александра, с удивлением обнаруживая, что её немецкий
-- Нау, - сказал Стебликов, с удивлением обнаруживая, что его английский
лексикон заметно расширился, - франзес зонг!
лексикон заметно расширился, - рашен сонгс!
- О-о, франзес зонг! Франзес зонг! - зашелестели немцы.
- О-о, рашен сонгс! Рашен сонгс! - зашелестели американцы.
Александра набрала в грудь воздуху и запела тихо, проникновенно,
Стебликов набрал в грудь воздуху и запел тихо, проникновенно, охваченный
охваченная глубоким чувством:
глубоким чувство:
Jonny, tu n'es pas un ange
Ne croix pas que sa mederange
Jour, nuit je pense a toi
Poi, tu te souvient de moi
Au moment que sa te demange.
Tu t'en rentre le matin
Tu t'endort sur mon chagrin
Jonny, tu n'es pas un ange.
( Джонни, Джонни ты меня не слушай
Ты не ангел, но я помню о тебе
Даже если ты вернешся по утру
Весь промокший; поразительно чужой,
Даже если ты уснешь в мои печали
Завернувшись и лицо мое забыв
Я лишь тихо прошепчу губами:
"Джонни, Джонни ты совсем не ангел.")
По диким степям Забайкалья,
Где золото роют в горах,
Бродяга, судьбу проклиная,
Тащился с сумой на плечах...
Почему-то она решила начать с этой песни, но когда завела второй куплет,
Почему-то он решил начать с этой песни, но когда завел второй куплет, то
то обнаружила, что не совсем помнит слова. То ли она редко пела в последнее
обнаружил, что не совсем помнит слова. То ли он редко пел последнее время, то
время, то ли губительно сказывался алкоголь, но некоторые эпитеты выпадали
ли губительно сказывался алкоголь, но некоторые эпитеты выпадали напрочь.
напрочь. Приближаясь к третьей строке, Александра вдруг нашла выход из
Приближаясь к третьей строке, Стебликов вдруг нашел выход из положения.
положения. Она подумала, что в отсутствие старика переводчика среди слушателей
Именно, он подумал, что в отсутствие старика переводчика среди слушателей нет
нет человека, способного понять язык песни, а следовательно, ничего не будет
человека, способного понять язык песни, а следовательно, ничего не будет
худого, если она вставит в текст неканонические слова.
худого, если он вставит в текст неканонические слова.
Второй куплет получился таким:
Второй куплет получился таким:
Jonny, tu n'es pas un ange
Ne eroix pas que sa me damange
Si tu te reveille la mait
C'est pour dire que tu t'eneie
Due tu veux la vie de recange
( Джонни, Джонни ты совсем не ангел
Но не думай, что и я курю
Если ты бросаешся из ванной
С криком диким чем-нибудь в меня.
Это все от беспокойной жизни. )(фр.)
Бежал из тюрьмы снежной ночью,
В тюрьме он за правду стоял.
Приходит и видит воочью:
Пред ним расплескался Байкал!
Это развеселило Алекс, и третий куплет она выдала нарочито усложненный,
Это развеселило Стебликова, и третий куплет он выдал нарочито
с претензией на сюрреализм:
усложненный, с претензией на сюрреализм:
Jonny, tu n es pas un ange
Entre nous qu'est -- ce que sachange
L'homme serattoujour trouve
Toutes les femaes du monde enbier...
( Джонни, Джонни ты совсем не ангел,
Мне на это честно наплевать
Крылья мнут и колются в кровати
Мужикам попробуй только дать...)
Бродяга к Байкалу подходит,
Чугунную шхуну берет
И долго по озеру бродит,
Печальное что-то орет...
Немцы внимали проникновенно, покоряясь чувству, заключенному в
«Посиделки на Дмитровке» — это седьмой сборник, созданный членами секции очерка и публицистики Московского союза литераторов. В книге представлены произведения самых разных жанров — от философских эссе до яркого лубка. Особой темой в книге проходит война, потому что сборник готовился в год 70-летия Великой Победы. Много лет прошло с тех пор, но сколько еще осталось неизвестных событий, подвигов. Сборник предназначен для широкого круга читателей.
Первый том настоящего собрания сочинений посвящен раннему периоду творчества писателя. В него вошло произведение, написанное в технике импрессионистского романа, — «Зеленая палочка», а также комедийная повесть «Сипович».
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пересматривая рассказы этого сборника, я еще раз убедился, что практически все они тесно касаются моих воспоминаний различного времени. Детские воспоминания всегда являются неисчерпаемым источником эмоций, картин, обстановки вокруг событий и фантазий на основе всех этих эмоциональных составляющих. Остается ощущение, что все это заготовки ненаписанной повести «Моя малая родина».