Француженки не играют по правилам - [55]

– О, сбывшаяся мечта, – легко сказала Саммер. – Но теперь я мечтаю о другом.

Она заставила себя отодвинуться от Люка и начала разглядывать небольшую гостиную и мокрые от дождя окна, пытаясь не позволить счастью сестер Кори удручить ее. Все равно здесь ей было хорошо. Иначе пришлось бы коротать вечер в одиночестве, глядя на Эйфелеву башню. Или пойти на свидание с первым же мужчиной, который успел дважды взглянуть на нее, как однажды сказал ей отец. Лишь бы не быть одной.

Люк присоединился к ней у окна, когда она вращала в пальцах бокал вина. Все остальные были в кухне, дождь сбегал по наружной стороне холодного стекла. Саммер вспомнила, как они с Люком стояли под зонтиком у двери внизу, и почувствовала, что сейчас они там, где и должны быть вместе. Ее сердце сжалось. Как было бы хорошо, если бы она никогда не предлагала ему яхту! Как было бы хорошо приблизиться к Люку в первый же момент, когда она увидела его, положить голову ему на плечо… и быть радушно принятой. Иногда она спрашивала себя – возможно ли, что в их отношениях все пошло бы по-другому, если бы она достаточно сильно поверила своему первому порыву?

Было слишком больно думать об этом.

– Ты обработал рану? – спросила она про ссадину у него на щеке.

Его рука задержалась на ее руке, держащей бокал.

– Ты бы перевязала мои раны, Саммер? Тебе и вправду не все равно, что мне больно?

Неужели он видит в ней столь ужасного человека?

– Да, мне не все равно, но только потому, что я нуждаюсь в психотерапии, – огрызнулась она.

– Чтобы пройти курс управления гневом? – спросил он услужливо.

– Чтобы излечиться от влечения к тебе.

Была крошечная пауза, пока ее слова эхом возвращались к ней. Она содрогнулась, крепко сжав веки.

– Тебе все же стоит подумать об умении управлять гневом, – почти нежно сказал мужчина, щеголяющий множественными ушибами и ссадинами. Саммер взглянула на Люка. Он смотрел на нее так, будто она внезапно сбросила всю свою одежду и оказалась перед ним голой. И будто на сей раз ему понравилось то, что он увидел. – Когда ты выходишь из себя, то говоришь захватывающие вещи.

Она вспыхнула, сжимая зубы, и прошептала:

– То, что я говорила о… стене… Я просто пыталась быть напористой! На самом деле я не хочу, чтобы ты…

Она не смогла договорить, так отчаянно была разгневана на себя.

– Конечно, не хочешь, – успокаивающе сказал Люк, и она немного расслабилась. Неужели он и вправду понял? Может, простит ее? – Прямо сейчас не хочешь. Но интересно отметить, что когда ты по-настоящему разгневана, то тебе кажется, что именно такого обращения тебе и хочется.

– Иди ты на хрен, – сказала она злобно.

Его брови поднялись.

– А это просто пример твоего сквернословия или еще одна оговорка по Фрейду[89]?

Она отвернулась.

– Начал я. – Его голос обвил ее и держал неподвижно. – Так что все это моя вина.

– Ты начал драку? – Саммер изумилась. Люк? – Это был какой-то долгосрочный план или ты и впрямь потерял контроль над собой?

Его брови сошлись.

– У тебя очень странное представление обо мне, Саммер.

Еще бы. Да, он не терял самоконтроль, когда был с ней. Но это не значит, что и кто-то другой заслуживает того же.

У нее в носу неожиданно защипало, но она сдержалась. Она не будет опять плакать перед ним. Но, сама того не желая, она спросила:

– А из-за чего была драка? Критик оскорбил один из твоих десертов?

Его превосходной формы нижняя губа напряглась так, что ему должно было быть больно. Но он не расслаблял ее.

– Ты ведь ничего не знаешь обо мне?

– Не больше, чем ты обо мне, – ответила она решительно и начала отворачиваться от него.

Он уперся рукой в оконную раму, не давая Саммер двинуться. Удерживал ее и себя в крошечной пещере из темного стекла, дождя за ним и своего тела. Из кухни на них накатывались волны тепла и смеха. Люк склонился к ней. Его голос, как шелк, ласкал ее, возбуждая одним только звуком, прежде чем она успевала осознавать то, что именно он сказал.

– Ты знаешь, что я могу раздеть тебя донага меньше чем за секунду? Знаешь, как быстро я могу коснуться каждой части твоего тела? И как долго я могу делать это? Ты видела, что я умею делать руками?

Ее соски напряглись. Тело пылало. О боже. Она всегда знала, что ему достаточно малейшего усилия, чтобы поймать ее.

Он наклонился ближе. Его голос, казалось, попадал прямо между ее ног и гладил там, будто следуя собственной мелодии.

– Ты можешь не хотеть десертов, но я могу сделать тебя одним из моих, – выдохнул он.

И пока ее тело дрожало от возбуждения, беспомощно понимая, что до сих пор он даже не потрудился играть с нею, Доминик и Джейми вышли из кухни, неся тарелки, и Люк выпрямился, отстраняясь от Саммер.

О да, это заставило ее убежать, думал Люк. Видимо, она не знала, что, черт возьми, ей делать, когда он отнял у нее роль ведущего партнера.

И потому решила поскорее сбежать и приткнуться между своими четвероюродными сестрами в кухне. Это было немного смешно – думать, что она может скрыться от него в кухне. Это было бы ему приятно, да к тому же он уже устал сопротивляться своему желанию защитить ее. Ведь если Патрик прав и он действительно ей нужен… Боже, но он же и сам хотел быть ее героем!