Фотокамера - [18]
Ну и грохот там стоял…
Два парня играли на гитарах, третий — на бас-гитаре, четвертый сидел за ударной установкой, а я занимался техникой. Верно, грохоту хватало. Поэтому репетировали мы лишь в те часы, когда отец не работал у себя в мансарде. Ребята были честолюбивы, они готовились выступить в каком-нибудь рок-клубе. Но фактически репетиции ничем не закончились. Зато однажды Старая Мария нащелкала целую серию снимков; мы торчали в своем подвале, а она неожиданно появилась на пороге и начала снимать своей бокс-камерой прямо от живота; но на фотографиях все выглядело так, будто съемка производилась на открытом воздухе — похоже, на Лесной сцене, где «Толлинг Стоунз» устроили потрясное шоу…
…помню, какой разгром там учинили зрители.
…наша рок-группа вроде бы выступает перед публикой, народу собралось несколько тысяч. Все видно четко: мы наверху, на сцене! Выдаем один хит за другим. Народ беснуется. Орет: «Еще! Еще!» Или что-то вроде того. Когда Мария показала готовые снимки, я обалдел, а она, слегка ухмыльнувшись, сказала: «Подаришь мне контрамарку на ваш концерт. Обещаешь, Жорж?» Но ребятам я эти снимки не показал, постеснялся. У этой четверки действительно получался неплохой саунд, однако серьезно подготовиться к выступлению мы не смогли, поэтому, увидев снимки, ребята расстроились бы еще больше. У меня самого, к сожалению, при наличии слуха не хватало музыкальных талантов. На нашем старом пианино занималась только ты, Лара, верно? Зато я отвечал за всю звуковую аппаратуру нашей рок-группы: усилители, миксеры и прочие штуковины. Поэтому, получив специальность на кельнской телестудии и научившись обслуживать электронное оборудование, я поработал простым электриком, а потом стал звукооператором и, как вам известно, простоял несколько лет в наушниках и с «удочкой» на съемках кинофильмов и телесериалов. До сих пор зарабатываю на жизнь этим ремеслом, теперь уже в качестве звукорежиссера. А вот к Пату, нашему перворожденному, вечно клеились девчонки, но сам он никогда не знал, чего, собственно, хочет. Ведь верно, Старшой? Когда тебя спрашивали, кем ты хочешь стать, когда вырастешь, ты отвечал: «Буду гонять облака!» Если бы ты послушался Старой Марии, которая дала тебе дельный совет, жизнь у тебя пошла бы совсем иначе. Точно! Я имею в виду историю с пуговицами.
Насчет девчонок — это правда; до сих пор бывает. Таким уж я уродился. Впрочем, ни один роман долго не длился. С Макси — тоже, хоть и была она симпатичной. Жила где-то в районе брицевских новостроек. Однажды мы нанесли визит ее родителям. Дело было в воскресенье. Пошли отец с матерью и, кажется, ты, Лара. Нет? Ну, это не важно. Отец купил для матери Макси букетик цветов в киоске-автомате у метро. Мне было неловко. Квартира в высотке оказалась довольно уютной. Далекий вид из окна. Настоящая скатерть, ковры. Действительно уютно. Не так голо, как у нас. Ведь у нас даже гардины не вешали. Помню, Макси сильно волновалась. Только у нас с ней все быстро закончилось. Ей нравилось чириканье Мирей Матье, которую она вечно слушала, а мне это надоело, и сама Макси — тоже. Конечно, были слезы и все такое.
Нам пришлось ее утешать.
Бедняжка еще долго сохла по тебе.
Да и мне ее было жалко. Но тут началась история с Соней, у которой уже была дочь, всего чуть младше Тадделя. Совсем другое дело, черт возьми. Настоящая взрослая женщина. Во всем разбиралась. Даже помогала мне с уроками. История эта затянулась, поэтому в один прекрасный день собрал я манатки и переехал к ней, всего на соседнюю улицу — на Ханджериштрассе. Мне уже исполнилось шестнадцать; к тому же все равно никто из нас не понимал, что творится в нашем доме из клинкерного кирпича; Марихен перестала щелкать своим волшебным ящичком и, завидев кого-нибудь из нас, только охала.
Да еще причитала: «Ох, морока-морока!»
Никто толком ничего не знал.
Я лишь позднее сообразила, в чем дело, хотя кое о чем догадалась после того, как отец, съездив в Трансильванию, помог выбраться из Румынии молодому парню, что наверняка было сложно.
Парень походил немного на папу на старых фотографиях, когда тот еще был молодой и тощий как жердь.
Он стал жить у нас, родители считали его «очень одаренным» и говорили, что «со временем он себя проявит».
Твердили: «Он должен обвыкнуться на Западе, надо ему помочь».
Мама его опекала, а потом…
Он действительно нуждался в опеке, ясное дело.
Интересный тип. Всегда такой серьезный, выражение лица почти трагическое…
Отец бывал дома редко, только в промежутках между поездками и выступлениями, связанными с избирательной кампанией социал-демократов.
В Праге, куда несколькими годами раньше вошли русские танки, умер от опухоли головного мозга мамин и папин друг; оба сильно переживали его смерть, хотя и по-разному.
Но на похороны поехали вместе.
А вернувшись, совсем замолчали.
Обсуждали только самое необходимое: что нужно сделать или купить…
Это бросалось в глаза, потому что раньше они вечно о чем-то разговаривали — о книгах, фильмах, музыке, живописи, вообще — об искусстве. Никогда не скучали, как я.
Они много смеялись, любили танцевать до упаду, принимали гостей.
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
В Германии разразился очередной скандал, связанный с публикациями Гюнтера Грасса. На этот раз нобелевский лауреат Гюнтер Грасс опубликовал белый стих «Что необходимо сказать».Израиль объявил «персона нон грата» немецкого писателя Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение. Об этом сообщил глава МВД еврейского государства Эли Ишай. «Сочинение Грасса является попыткой разжечь пламя ненависти к Израилю и израильтянам, а также продолжением идей, которые он признавал в прошлом, когда носил форму войск СС, — подчеркнул он. — Если он хочет продолжать публикации своих искаженных и ложных работ, предлагаю ему делать это в Иране, где он найдет понимающую аудиторию».Глава МИД Израиля Авигдор Либерман также раскритиковал произведение Гюнтера Грасса, призвав европейских лидеров осудить высказывания писателя, способные усилить антисемитские настроения.
В 2009 году Германия празднует юбилей объединения. Двадцать лет назад произошло невероятное для многих людей событие: пала Берлинская стена, вещественная граница между Западным и Восточным миром. Событие, которое изменило миллионы судеб и предопределило историю развития не только Германии, но и всей, объединившейся впоследствии Европы.В юбилейной антологии представлены произведения двадцати трех писателей, у каждого из которых свой взгляд на ставший общенациональным праздник объединения и на проблему объединения, ощутимую до сих пор.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Сборник коротких рассказов о жизни людей. Место действия всех историй — Израиль, время — период начала второй интифады нулевых, Второй Ливанской войны 2006 года и до наших дней. Это сборник грустных и смешных историй о людях, религиозных и светских, евреях и не очень, о животных и бережном отношении к жизни вне зависимости от её происхождения, рассказы о достоинстве и любви. Вам понравится погрузиться в будни израильской жизни, описанной в художественной форме, узнать, что люди в любой стране, даже такой неоднозначной, как Израиль, всегда имеют возможность выбора — любви или предательства, морали или безнравственности, и выбор этот не зависит ни от цвета кожи, ни от национальности, ни от положения в обществе.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
У околофутбольного мира свои законы. Посрамить оппонентов на стадионе и вне его пределов, отстоять честь клубных цветов в честной рукопашной схватке — для каждой группировки вожделенные ступени на пути к фанатскому Олимпу. «Анархо» уже успело высоко взобраться по репутационной лестнице. Однако трагические события заставляют лидеров «фирмы» отвлечься от околофутбольных баталий и выйти с открытым забралом во внешний мир, где царит иной закон уличной войны, а те, кто должен блюсти правила честной игры, становятся самыми опасными оппонентами. P.S.
В тот день, когда в обычной старшей школе появилась Старгерл, жизнь шестнадцатилетнего Лео изменилась навсегда. Он уже не мог не думать об этой удивительной девушке. Она носила причудливые наряды, играла на гавайской гитаре, смеялась, когда никто не шутил, танцевала без музыки и повсюду таскала с собой ручную крысу. Старгерл считали странной, ею восхищались, ее ненавидели. Но, неожиданно ворвавшись в жизнь Лео, она так же внезапно исчезла. Сможет ли Лео когда-нибудь встретить ее и узнать, почему она пропала? Возможно, лучше услышать об этой истории от самой Старгерл?
Судьбы персонажей романа «Призрак Шекспира» отражают не такую уж давнюю, почти вчерашнюю нашу историю. Главные герои — люди так называемых свободных профессий. Это режиссеры, актеры, государственные служащие высшего ранга, военные. В этом театральном, немного маскарадном мире, провинциальном и столичном, бурлят неподдельные страсти, без которых жизнь не так интересна.