Форт Рэйвен - [120]

Прошел еще час. Макензи услышал за окном выдох пневматических тормозов подъехавшего автобуса, минутная пауза, рык двигателя… и вскоре опять все стихло.

Прошло еще минут пятнадцать, когда внезапно он явственно почувствовал запах полыни. Он был слабый, но вполне различимый. Ему неоткуда было тут взяться, и более того – он, похоже, становился все сильнее. Затем под потолком стало проявляться голубое кольцо. Макензи подумал, что это какой-то отсвет с улицы, но окна были плотно зашторены. «Ага! Похоже, началось…» – подумал он.

Кольцо становилось ярче и толще, а затем начало опускаться вниз, образуя светящийся цилиндр. Опускалось оно медленно: Макензи даже замерял скорость – не более полуметра в минуту, или даже чуть меньше. Дойдя до пола, цилиндр тихо взорвался, словно лопнул воздушный шар и рассыпался на множество холодных искр. Одна из них попала на брюки Роберта, но почти тотчас и исчезла, не оставив никакого следа.

В первый момент Макензи подумал, что на полу лежит груда грязных простыней, приготовленных для стирки, но потом увидел, что это была какая-то серая студенистая масса. Она простиралась почти на всю ширину комнаты, и по высоте доставала почти до столика, за которым сидел Макензи. Она подрагивала, словно желе и, казалось, стекала по какой-то куполообразной поверхности вниз. Но, это, видимо, было не так, поскольку вверху этой массы не становилось меньше. Затем она стала словно бы истончаться, расходиться по сторонам и спустя пару минут, Макензи увидел на полу женщину, одетую в оранжевую тюремную робу. Он боялся подойти к ней, ждал, пока желеобразная масса уйдет окончательно. Через пять или семь минут все так и вышло. Вся эта масса или облако исчезло без следа, не оставив на ковре ни пятнышка. Женщина застонала, и Макензи, наконец, осмелился подойти к ней. Это была Линда… Она открыла глаза, затем села и завертела головой:

– Где я? – спросила она.

– Вы в Лос-Анджелесе. Насколько я понял, Арон не смог проложить ваш маршрут до острова. Возможно потому, что никогда его не видел. Но мы скоро спросим у них самих. Придите пока в себя. Линда все вертела головой, пытаясь вжиться в новую реальность. Через минуту, как вчера, очнулся Менахем, а затем и Арон. Они уселись, а затем уставились друг на друга:

– Что это было? – Спросил Арон.– Ты видел это?

– Видел. Если ты о кубическом дожде…– почти равнодушно ответил Менахем.

– О нем тоже… Но вот та свертка… помнишь, как пространство свернулось?– Арон казался сильно возбужденным.

– Это я как раз знаю… – зевнул Менахем, – Так происходит сопряжение разных уровней реальности, по видимому…

– Господа,– сказал Макензи, – у нас мало времени. Давайте двигаться дальше.

Линда встала и, покачиваясь, подошла к Менахему. Вдруг она с размаху отвесила ему звонкую пощечину:

– Это тебе, сукин сын, за Мексику! А это – за помощь сегодня, – она нагнулась и поцеловала обалдевшего Менахема, который держался за щеку.

– Ты с ума сошла что ли? – только и смог сказать он. – Я же не знал тогда что существует эффект неопределенности адресной точки! Для того я и вызвал Арона сегодня!

– Ладно, – сказала Линда, – будем считать, что проехали… Дальше что? Надо валить, и как можно быстрее…

– Хорошо, я не против… – стал бурчать Менахем.

– Да неужели! Он, оказывается, не против, – сказала Линда, обращаясь к Макензи, и мотнув головой в сторону Менахема.

– Так, давайте закончим перепалку и приступим к делу! – сказал Макензи строго. Времени у нас в обрез. – Мой первый вопрос: каковы ваши планы?

Менахем повернулся к Арону:

– Ты с нами, или как?

– Ну, а у меня есть выбор?

– Понимаешь, мы, скорее всего, как и Билл с Алексом, уйдем в другую реальность. Если ты не хочешь, ты можешь остаться, хотя, на мой взгляд, это было бы глупо. Такой шанс! Весь мир перед нами! Подумай! И Ты нам нужен, очень. С тобой наше движение будет осмысленным, направленным в желаемую сторону. Однако я бы все-таки хотел получить рукописи Бени, если можно. Давайте мы спрячемся где-нибудь на несколько дней. За это время вы уговорите этого Зигмунда, и тогда уже мы уйдем окончательно.

– Сколько дать этому Зигмунду за тетради?– спросил Макензи у Линды.

– Тысяч пятьдесят, я думаю, – ответила она.– Но если это так важно – смотрите сами по обстоятельствам.

– Скажите ему, – весело сказал Менахем, что как только я допишу свою книгу мемуаров обо всех этих событиях, я непременно посвящу ее своему лучшему другу – Зигмунду! Надеюсь, он это оценит!

– Не до шуток, знаете ли,– проворчал Макензи.

– А я и не шучу! Я ее действительно напишу, а он ведь, в сущности – неплохой парень. Когда моряки с ним так обошлись, мне его было даже жаль…

– Вот как? – сказал Макензи уже немного смягчаясь, – ну, что ж, я попробую. А сейчас всем собираться! Надо ведь еще срезать браслет с вашей ноги!

Эпилог

Зигмунд сидел у камина и попивал вино. За окном дул ветер, и дождь хлестал, как из ведра. Дети уже улеглись спать, а жена что-то готовила на кухне. Он часто в такие вечера возвращался к событиям десятилетней давности… «дело призраков»… Он ушел из Бюро почти сразу после того, как дело распалось. Это произошло после загадочного побега Линды – главной подозреваемой. Дело быстро закрыли и отправили в архив. Тот странный адвокат тоже куда-то пропал. Одни говорили, что умер, другие, что переехал в другой штат. Как он тогда его ловко надул! Сказал, что Рудольф непременно напишет обо всем этом книгу, где расскажет все до мельчайших деталей. Сказал, улыбаясь, что в обмен на копию тетрадей Фридмана, он посвятит книгу ему… Почему-то Зигмунду это тогда польстило. Но вот прошло уже столько времени, а ни слуху ни духу… Ладно, все равно не обидно. Пятьдесят штук тоже на дороге не валяются. И это за ксерокопию непонятно чего…