Форпост «Зоркий» - [15]
Нинка тоже разрядилась: надела плиссированную юбку, прицепила на косу бант. Под мышкой она держала какой-то пакет. Оттянув двумя пальцами кончик юбки, Нинка так и завертелась, чтобы показать, сколько на ней складок. Но Симка не обратил на это никакого внимания: у него было совсем другое в голове.
— Послушайте, девчата, воздействуйте на него! Пусть он поправит мое стихотворенье. Что тут такого? Каждый поэт имел своего редактора. Даже А. С. Пушкина редактировал В. А. Жуковский.
— Никогда он его не редактировал. Просто они соревновались. И, между прочим, В. А. восхищался стихами А. С., а я твоими при всем желании восхищаться не могу.
— Неправда! — вступилась Нинка. — Нечего тебе задаваться, профессор. У Симы есть абсолютно хорошие стихи.
— Какие же хорошие? Может, эти, например? Славка встал в позу и продекламировал, подвывая в конце каждой строки:
Симка шагнул к Славке, сжал кулаки, но Нинка взглядом усмирила его. Сама она нисколько не смутилась. Наоборот, ещё тряхнула бантом.
— Да, эти. А что же в них плохого?
— Действительно, почему бы тебе не помочь Симке? — спросила Лера. — Ведь ты же редактор школьной стенгазеты, Славик.
Славка сразу сдался.
— Хорошо, давайте попробуем. Только предупреждаю: это Симкино «одногрудое» стихотворение… — Он сосредоточенно погрыз ноготь большого пальца. — Ну, оно что-то вроде необратимого процесса: можно подправить, подчистить, заменить строчку, наконец, но сделать так, чтобы оно чувства добрые лирой пробуждало, — это невозможно. Это…
— Ладно, ближе к делу, — прервала Нинка. Славка пожал плечами.
— Пожалуйста. Берем первую строчку: «Нас трое, но грудью одною мы дышим». Почему трое? Нас же, много.
— Ну, значит, так и надо написать, — снова вмешалась Нинка: «Нас много, но грудью одною мы дышим». Очень хорошо получается! Давай вторую строчку: «Не легок наш путь и не прост».
— Пожалуйста. Но здесь я не знаю, что и делать. «Не прост» взято явно для рифмы, вопреки смыслу. Ведь нам никто не мешает. Наоборот, все помогают: Инна Андреевна, Петров и даже Климкина мама. Выходит, что наш путь очень ясен и прост…
— Ну, значит, так и надо написать! — с торжеством воскликнула Нинка. — И опять хорошо получается:
— Постойте, у меня идея! — вмешалась Лера. — Ведь наступает знаменательная дата. Давайте все вместе напишем стихи к двадцать девятому сентября.
— Правильно!
— Молодец, Лера!
— Давайте бумагу, карандаш! Ребята сразу воодушевились, сблизили головы над тетрадкой.
Дверь раскрылась. Вошел Игорь и с ним Федя. Федя задержался на пороге, несмело оглядел ребят. Но Игорь легонько подтолкнул его вперед.
— Знакомься, Федя. Это — Лера Дружинина, а это — Нина Логинова. Остальных ты знаешь. Кстати, Нинка, ты выполнила задание?
— Ещё бы! Целый вечер вчера возилась. Даже запасные сделала.
Нинка развернула пакет. В нем оказались голубые повязки с нашитыми из белых тесемок буквами ПФ, что означало «пионерский форпост».
Повязки мгновенно расхватали, обернули их вокруг правой руки. Все, кроме Феди.
Наступило неловкое молчание.
— Бери и ты, Федя, — неуверенно сказала Нинка. Но Лера одернула её.
— Погоди! А понимает ли Федя, что значит стать членом пионерского форпоста?
Федя ответил негромко, но твердо:
— Я больше не буду. Никогда не буду… воровать.
— Пусть он кровью поклянется! Будь я…
— Отстань ты, Симка, со своей кровью, — сердито перебил Игорь. — Здесь не до глупостей. Надо говорить по-серьёзному. Кто хочет, ребята?
Лера посмотрела на Славку, но тот пробормотал насмешливо:
— Оказывается, не так уж ясен и прост наш путь, — и отвернулся к окну, задумчиво грызя ноготь.
Симка и Нина усиленно зашептались. Игорь ждал. Тогда Лера сказала:
— Я буду говорить прямо. Не обижайся, Федя. Или обижайся, как хочешь. Но твои поступки… Ну, ты сам понимаешь! В общем, ребята, нельзя. Мы пока ещё не имеем права принять его!
Федя стоял отдельно от всех и, опустив голову, теребил конец солдатского ремня.
Славка резко повернулся.
— Интересное дело, Лера… Ведь ты же сама боролась за Федю, правда? И вдруг — не принимать. Значит, пусть опять болтается в одиночку, начинает все сначала? — Славка развел руками. — Парадокс какой-то получается!
— А если он сорвется, опозорит форпост, что тогда? Ты можешь поручиться за него?
— Что такое «парадокс», Сима? — шепотом спросила Нинка.
— Это, это… это….
— Не надо ломать голову, — сказал Игорь. — Я тоже не знаю, что означает это Славкино словечко, но я — за парадокс. — Он подошел к Феде. — Я поручусь. Мы назначим тебе испытательный срок. И смотри у меня!.. Нинка, дай ему повязку.
Глава тринадцатая
РАВНОВЕСИЕ СИЛ
Ученики встали все, как один, бесшумно и торжественно.
— Здравствуйте, ребята. Садитесь.
Инна Андреевна смотрит на них, потом на учительский столик. Там в пузатом глиняном кувшинчике стоит букет цветов — её любимые осенние гвоздики. Из букета выглядывает листок бумаги. Она берет листок, улыбаясь, разворачивает, читает вслух:
