Формула всего - [122]
– Хочешь помочь? – она посмотрела ему прямо в глаза, и хотя ее щеки были мокрые от слез, взгляд был жесткий.
– Воржа…
– Клянись!
– В чем?
– Поклянись, а потом скажу.
– Клянусь! – Драго даже не колебался. – Богом клянусь, солнцем клянусь! Чтоб детей своих вовек не дождаться! Чего ты хочешь?
– Не ищи со мной встречи. Эту дорогу ты уже прошел, и ворота закрыты. Не стучись обратно, – она замолчала, но он ждал продолженья. – Драго, ты умный. Не ходи по мертвым следам. Иди по живым. Представь, что меня больше нет на свете. Я мертва для тебя.
Он стоял перед ней:
– Как мне это представить?
Но она не смогла ответить.
Он горько усмехнулся:
– Хорошо тебе с ним?
– Зачем ты так? Ты же знаешь…
– Ничего я не знаю! – взорвался цыган, и его гнев передался Ворже:
– Твое дело! Я все сказала! Меня ждут. Помни – ты поклялся!
– Смело, – Драго вытер ладонью рот. – Не боишься, что я тебя…
– Нет! Сразу не зарезал – и сейчас не зарежешь. Что я тебе? Наш с тобой расчет кончен, – и она вдруг опять улыбнулась так, что нельзя было не поверить.
Драго устыдился. Голова пошла кругом. Воржа говорила ему что-то еще, но он понимал только музыку голоса, а не смысл ее слов.
– Прощай.
Драго, кажется, вовсе не разобрал, что она с ним прощается. Они поцеловались, как брат с сестрой, и она… оторвавшись… так быстро-быстро… словно боялась оглянуться и снова увидеть его.
Ай-нанэ-нанэ!
Драго ощутил себя невинным, как невеста.
«Отпустил, и слава богу!.. Заберу Хазу. Она меня любит! Мы с ней уйдем».
Но идти было некуда.
«А-а-а! Указ!..» – сапог ударил по горящим головням, и они разлетелись. Луна сверкала, как глаз вампира. Небо навалилось.
Он метался в деревьях, пока не схватился рукой за одно, и оно удержало, бешенство прошло, и Драго заплакал. Он гладил ствол: «Береза… Березка… Одинокая Вдова!» – это было как молния, яркая вспышка!
«О чем же я думал! Конечно, Вдова! Там никто не достанет – гаже боятся! Захватим Выдру. А они?..»
Он понял, что забыл рассказать Ворже самое главное – про Буковину: там тоже Указ, а они ведь – туда, прямо волку в зубы: от смерти – к смерти.
«Дэвлалэ-Дэвла!»
Все стало на место. Драго знал, что делать.
«А как же клятва? Клятва не в счет!.. Всем места хватит!»
Возвращаясь к «Голубке», он не спешил – смаковал каждый шаг и вдыхал полной грудью, любовался луной…
Рысаки в упряжке. Салахор. Огонь.
– Я ее простил. Пусть живут. На рассвете едем.
Он взглянул на Выдру, ожидая вопроса – хотя бы «Куда?», но тот просто слушал. Тогда Драго закончил:
– Я хочу отвести всех в такое место, где никто нас не тронет. Никто. Никого.
– В рай, что ли?
– Да!
– И где он находится?
– Двадцать верст от Кучирица. Клянусь конями! – Драго ловко запрыгнул через бортик в кузов и, не раздеваясь, укрылся одеялом. Сон пришел нескоро, но длинный, как баллада, и ровный, как река.
На заре «Голубка» двинулась в путь. Мир поздней осени оцепенел, точно после похорон. Деревья молчали. Казалось, отъедешь, они завоют – протяжно, как волки, в своем одиночестве. Дух утраты витал повсюду, и тоскливый ветер не мог его сдуть, как не мог наполнить опустевший воздух ни дождем, ни снегом. Стальное небо было пустынно. Лес, лишившийся листьев, походил на заброшенный дом. Замкнуто, глухо. Крикнешь «Ау?!» – и тотчас пожалеешь: не вороши, не шурши, замри! Облезлая белка, бросками карабкающаяся вверх по стволу, лишь усугубляла впечатление сиротства. Сквозь черные ветви – немая пустота, и прощанье, прощанье…
«Голубка» летела, хлябая в лужах, но тот, кто смотрел бы на нее издалека, вряд ли отметил бы это движенье – статичный пейзаж поглощал и ее, она с ним сливалась, как та же белка, и два храбрых сердца – они, разумеется, были не в силах ни изменить что-то в общем законе, ни поколебать, но они могли делать то, что хотели.
Впереди показались остропикие цэры – все ближе и ближе, но людей – никого; еще не проснулись, хотя самое время.
А где же кони? Словно провалились!
Грозный признак!
Драго смотрит на Выдру.
– Непонятно, – произносит салахор и натягивает вожжи, останавливая «Голубку» шагов за тридцать от крайнего шатра.
Дальше оба идут пешком.
Почему так пустынно? Не стряслась ли беда?
Табор и впрямь как будто вымер. Драго входит в круг безмолвных палаток. Над сгоревшими поленьями висит котелок – в нем остатки супа. Ведро с серебрянкой лежит на боку, краска вся пролилась. Землю густо испещряют лошадиные следы.
«Их, наверное, спугнули, и они ускакали, побросав все, как было… Я не успел!» – Драго сносит котелок ударом сапога. Тот вместе с палкой, на которой держался, отлетает в сторону, к кузнечным мехам.
– Чавалэ!
Этот звук как брошенный в воду камень. С замиранием сердца цыган ожидает, когда от него разбегутся круги – кто-то выйдет и крикнет: «Эй! Ты что орешь, морэ?».
Никто не выходит.
Антощ, наклонившись, трогает кончиками пальцев золу – она еще теплая.
«Мы их догоним, – думает Драго. – Они не могли уйти далеко». Но он не спешит и не рвется в погоню. Здесь что-то есть, и оно его держит.
Вот шатер Графа. А который тут Воржи? Она должна переехать к мужу. Может, и не стоит их догонять?
– Кому это надо? Никому не надо, – бормочет Драго. – Как я устал!.. – И вслед за этим цыган понимает, что
Что за народ — цыгане? Как получилось, что расселившись по всему миру, они нигде не стали своими, везде остаются на особом положении? Как изменилась их жизнь в современной России, и чем отличаются новые цыгане от новых русских? Что такое цыганский закон, цыганская правда, цыганская мораль? Откуда идет поверье, что Иисус Христос разрешил цыганам воровать и обманывать людей? В этой веселой и лиричной книге самые невероятные приключения и судьбы описаны с этнографической достоверностью. С любовью, горечью и беспощадной честностью автор изображает сцены из жизни хорошо знакомых ему цыган, преимущественно котляров.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.