Формула успеха - [3]

Разумеется, вся моя жизнь тесно переплетена с жизнью концерна, носящего мое имя. Поэтому я попытался дать представление о том, что происходило внутри «Филипса», ведь деятельность любого предприятия, будь оно маленькое или большое, определяется людьми из плоти и крови, со всеми их достоинствами и недостатками.

Я излагаю все происшедшее со своей точки зрения, но мне ли не знать, что предприятие существует единственно благодаря усилиям многих людей, и наше правление, в котором работало десять человек, на мой взгляд, — прекрасный образец такой команды. Однако эта книга посвящена прежде всего моей собственной жизни в «Филипсе». Я никогда не вел дневников, не делал никаких записей такого рода, так что пришлось полагаться на память. И поскольку человеческой природе свойственно забывать неприятное с большей готовностью, чем приятное, очень может статься, что общая картина получилась чуть более приукрашенной, чем было на самом деле. Впрочем, я и не собирался писать строго фактологический отчет. Где мог, я сверил даты и детали и благодарен тем, кто снабдил меня дополнительной информацией, особенно нашему архиву. Но моей целью было всего лишь отобразить мои личные впечатления, и это ничуть не лишает других права трактовать описанные события иначе.

Для меня было великим счастьем в течение долгих лет участвовать в захватывающе интересной деятельности такого уникального концерна, и я признателен за дружбу, которой одарили меня в процессе этой работы многие люди. Я благодарю Господа за Его помощь, и не в последнюю очередь за то, что Он дал мне завидное здоровье, какого и требовала стоящая передо мной задача. Любящая семья также была большим подспорьем — и пуще всех моя жена, более пятидесяти лет стоявшая со мной бок о бок и в радостные, и в тяжелые времена. Вот почему я посвящаю ей эту книгу.

Фредерик Филипс

Глава 1 Мой путь на «Завод»

Прекрасным сентябрьским днем 1923 года я шел вдоль Старого Делфтского канала. Я направлялся в парикмахерскую, чтобы обрить голову. Это не совсем обычное действо вселяло в меня тревогу. Я поступал в Делфтский технический университет, и бритая голова была непременным условием посвящения в студенческое братство. Я предчувствовал, что без шевелюры стану более уязвимым.

От парикмахера явившись в главное здание университета, я нацарапал там, где надо, свою подпись, подал требуемые документы, и сразу после этих формальностей меня вместе с подобными же бедолагами препроводили в другой зал. Скорее, даже пригнали, пинками и тычками. И лишь только захлопнулась за нами дверь, я понял, что попал в мир, разительно отличавшийся от того, к какому привык, мир, лишенный защиты и сострадания.

В моем родном городе Эйндховене, что в провинции Брабант, все обстояло совсем иначе. Там я — единственный сын промышленника Антона Фредерика Филипса. У него в жизни была одна-единственная страсть: завод. Страсть, вспыхнувшая в 1894 году, когда он стал помогать своему брату Жерару производить лампы накаливания. Конечно, после женитьбы ему пришлось уделять какое-то внимание и семье, но дело, которое стремительно разрасталось, поглощало его до такой степени, что с самого раннего детства я только и слышал что разговоры о «Заводе». Отец всегда говорил о нем с мамой, которая всем сердцем разделяла его интересы, и едва только мы, дети, подросли, стал толковать о «Заводе» и с нами — старшей сестрой Анньет, младшей Етти и со мной.

Само собой подразумевалось, что со временем и я буду работать на «Заводе». Но отец мой был не таким человеком, чтобы преподнести мне мои семейные привилегии на блюдечке с голубой каемочкой. Свое место в «Филипсе» мне предстояло заработать. Отец хотел, чтобы я стал инженером, и потому моя дорога в дело должна была пройти через Делфт. Но началась она, конечно, в Эйндховене — сначала в начальной, а потом и в средней школе.

Вы получите представление, что за городок был Эйндховен в те годы, если поймете, что средняя школа там появилась незадолго до моего в нее поступления. До того времени местным мальчикам, желавшим получить среднее образование, приходилось ходить в соседний городок Хелмонд. Но и наша новая школа — симпатичное муниципальное заведение, где мальчики из всех слоев общества объединялись в небольшие классы, — предлагала полный курс обучения!

Родители, переживавшие, что я мало где бываю, кроме нашего городка, с одобрением восприняли мое желание провести лето в одном из юношеских лагерей Нидерландской христианской студенческой ассоциации, которые пользовались тогда популярностью. Я поехал туда с двумя моими друзьями, братьями Виссерт-Хофт — Вимом, который впоследствии занял пост Генерального секретаря Всемирного совета церквей, и Хансом, ставшим врачом. Несколько лет подряд я ездил в эти лагеря, где открыл новый для себя мир. Нравилось мне там несказанно, и люди, которых я там встретил, укрепили веру и во мне, и во многих других мальчиках. В Делфте я возобновил общение с многими тамошними знакомцами.

Был момент, когда мое инженерное образование ненадолго оказалось под вопросом. Мои родители отправились путешествовать за границу, а я остался на попечении Германа ван Валсема, близкого друга отца и прирожденного юриста. Он рассказал мне о своей профессии столько захватывающих историй, что я засомневался: а не пойти ли мне по этой стезе тоже? Отец, узнав об Этом, расстроился и вызвал к себе ван Валсема: